отличия и в чем разница, примеры и сравнение понятий

Главная » Наука и образование » Гуманитарные науки

На чтение 4 мин Просмотров 1.5к. Опубликовано

В русском языке используется множество инструментов, которые позволяют украсить свою речь, сделать ее более глубокой и наполнить яркими образами. Они активно применяются в художественной литературе. При этом далеко не всем известно, как правильно определять эти приемы. Так, отличия метафоры и метонимии затрагивают немало аспектов. Потому так важно с ними разобраться.

Содержание

Что такое метафора

Под этим термином понимают один из тропов, который создает образность и выразительность художественного стиля речи. Метафора возникает там, где писатель хочет создать при помощи слов яркий художественный образ. При этом он подбирает их так, что название одного предмета переносится на другой.

Такой перенос возможен, поскольку оба предмета обладают точками соприкосновения – определенным сходством в каком-то аспекте. К примеру, они могут совпадать по форме. В таком случае можно привести такие примеры:

  • блюдце озера – фарфоровое блюдце;
  • осколок луны – осколок стекла.

Метафору нередко именуют скрытым сравнением. Этот литературный прием легко можно превратить в сравнительный оборот, используя союзы «будто», «словно», «как», «точно».

Понятие метонимии

Этот термин обладает древнегреческими корнями. Дословно его можно перевести как «переименование». Метонимией называют художественный прием, при котором одно слово или словосочетание меняется на другое. При этом оба находятся в определенной зависимости – к примеру, временной или пространственной.

По сути, метонимия представляет собой сближение или сопоставление понятий по смежности. При этом явление или предмет обозначают другими словами или понятиями. К примеру, «смычок запел» можно расшифровать как «скрипач заиграл на своем инструменте», «столовое серебро» – «столовая посуда из серебра».

Метонимия может состоять из похожих слов и иметь ту же суть. Однако звучание уже существенно отличается. Оно становится более лаконичным и поэтичным. При этом основной особенностью этого художественного приема считается использование замещающего слова в переносном смысле.

В чем отличия и примеры

Метафора отличается от метонимии целым рядом параметров. К основным критериям, которые нужно рассматривать в данном случае, относят следующее:

  • Смысл слова. Метонимическое использование слов позволяет расширить их смыл. Это достигается за счет переносного значения. При метафорическом употреблении слов первичное прямое значение не усложняется.
  • Принцип сравнения. Метафора может содержать сравнительные конструкции. При этом трансформировать метонимию в сравнительный оборот нельзя.
  • Образность. Метафорой называют художественный образ. Он может быть явным или скрытым. Для метонимии такая образность не характерна.
  • Сфера применения. Метафорические конструкции, в первую очередь, применяют в художественных литературных произведениях. Также их часто используют в разговорной речи и публицистике. Метонимия представляет собой чисто языковое явление. При этом в публицистической заметке о научном заседании использовать такой прием недопустимо.

Еще лучше разобраться в отличиях рассматриваемых приемов помогут примеры. Если рассмотреть словосочетание «сладкий сон», удастся увидеть, что первое слово является метафорой. В прямом значении прилагательное «сладкий» может использоваться для продуктов питания.

Со здоровым сном это слово объединяют приятные ощущения, которые получает человек.

Если рассмотреть выражение «зал рукоплескал», можно сказать, что в нем речь идет о метонимии. На самом деле, фраза подразумевает, что хлопали зрители. При этом вместо людей в словосочетании используется помещение, в котором находилась публика.

Чтобы понять отличия между рассматриваемыми понятиями, стоит проанализировать выполняемые ими функции. К примеру, метафора помогает создавать эффектные и запоминающиеся образы, которые базируются на интересных и неожиданных ассоциациях. С ее помощью удается сделать язык намного выразительнее. При этом метонимия помогает быстрее озвучивать свои мысли. С ее помощью вместо длинной конструкции можно использовать буквально пару слов.

Таблица-сравнение

Ключевые отличия между рассматриваемыми понятиями сведены в таблицу:

МетафораМетонимия
Означает сопоставление объектов, которые не имеют друг к другу прямого отношения.При этом сопоставляются предметы, которые находятся в тесной взаимосвязи.
У объектов совпадает конкретная характеристика.Сами по себе объекты являются совершенно разными.
Без труда трансформируется в сравнение.Построить сравнительную конструкцию не удастся.
Делает речь более образной и выразительной.Помогает строить короткие, но при этом емкие фразы.

Выводы

Метафора и метонимия представляют собой эффективные приемы, которые часто применяются в русском языке. При этом они отличаются по принципам построения и выполняемым функциям.

Оцените автора

Метафоры

Мы вольные птицы; пора, брат, пора!

Туда, где за тучей белеет гора,

Туда, где синеют морские края,

Туда, где гуляем лишь ветер… да я!. .

А.С. Пушкин стихотворение «Узник»

О чем этот отрывок? О свободе! Но сколько раз слово свобода встречается в этом отрывке? Ни разу! Как же мы поняли, что речь о свободе? Метафорически.

Что такое метафора? Кто придумал этот термин? Какие виды метафор существуют? Как они влияют на нашу речь?

Что такое метафора

Хотя метафоры стары как мир, термин метафора (по др. греч μεταφορά — букв перенесение) ввел в обиход греческий философ Аристотель. Она представляет собой троп или фигуру речи, которая использует некий объект для описания другого, при этом применяя ассоциации, аналогии или сходства.

Например, мы говорим — глазное яблоко. Это называется — сходство по форме. Переднюю часть кормы мы называем носом, это сходство по расположению. Сходство мы находим и в цвете – у тебя сегодня шоколадный загар, ты бледный как поганка. Мы говорим — крыло самолета, потому что крылья у птиц, и слышим как наш пес завыл, как ветер.

Через призму метафор Аристотель воспринимал искусство как отражение жизни.

Со временем многие метафорические выражение, точнее их переносный смысл вытесняют первоначальное значение выражений. Например: розовые очки, жизнь на волоске, крылья мечты, закат жизни или рассвет молодости.

Близки по значению к метафорам гиперболы, метонимии и синекдохи. Если первые используют принцип преувеличения — «легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому в царство небесное», то вторые и третьи, более иносказательны.

Виды метафор

Со времен Аристотеля метафоры классифицировали и разделили на виды:

Резкая

Объединяет собой разнородные понятия или слова в одно целое. Например: начинка высказываний, комок нервов, груда впечатлений.

Стертая

Признанная в обществе, без каких-либо фигуральных последствий: носик чайника, ножка стула

Мета – формула

Близка по духу к предыдущей, но с большим коэффициентом стереотипности

Например: червь сомнения, камень преткновения, печать соблазна.

Развернутая

В данном случае метафора как базис, используется в небольшом литературном фрагменте:

Людей поразил духовный голод: традиционная церковь предлагает либо не свежие продукты, либо оставляет людей голодать.

Метафора как оборот речи активизирует наше правое полушарие, что-то иррациональное и бессознательное. Смысл метафор заключен в аналогии: 1 относится к 2, как 3 относится к 4.

Функции метафор

1) Эстетическая

Метафора создана для того чтобы сделать любую речь живой, интересной и запоминающейся. Цицерон писал, что метафора украшает любую речь, подчеркивает возвышенный и торжественный стиль оратора.

2) Аксиологическая

Аристотель считал, что разные слова по-разному открывают один и тот же предмет. «Хотите раскрыть положительные стороны объекта», — говорил он, используйте метафоры положительных предметов.

Классические примеры: «В крови горит огонь желанья…» (А. Пушкин), «Золотою лягушкой луна распласталась на тихой воде» (С. Есенин).

Если есть смысл очернить предмет, используйте дурные вещи. «Того змея воспоминаний, Того раскаянье грызёт…», «Ты пьешь волшебный яд желаний» (А Пушкин). Или всем знакомые: ледяное сердце, каменное сердце, железные нервы и прочее.

3) Номинативная

Бывает, что метафора дает название предметам. Ораторы древности считали, что метафора способствует появлению новых понятий, образов или предметов. Вспомните: розовые очки, солнце встает, горный хребет, заря догорает. Таким образом, метафоры не только заполняли пустоту в неназванных предметах (или вытесняли их первоначальный смысл), но и способствовали развитию языка.

Трудно представить себе русскую литературу без метафор. Именно они помогают посмотреть на вещи по-другому. Метафоры обогащают предмет, расширяют наше представление о нем, и главное, делают наш язык более красивым и глубоким.

3 фундаментальные проблемы перевода метафоры (или чего-либо еще) – Metaphor Hacker

Содержание

  • 1 Насколько сложно перевести метафору?
  • 2 Что является метафорой, а что нет?
  • 3 Проблема 1. Идиоматичность и условность
  • 4 Проблема 2. Знание и недоопределенность
  • 5 Проблема 3. Связность и связность
  • 6 Все другие проблемы перевода
  • 7 Предыстория
  • 9 Резюме основных моментов0006
  • 9 Дополнительные показания на метафоре
    • 9.1 Как работает метафора
    • 9.2 Метафора как обычный язык
    • 9,3 Метафоры и другие тропы
    • 9,4 Поделитесь этим:
    • 9,5 Связанный

Как жестко это является жестким.

Метафора кажется очень сложной для перевода. Но я хотел бы возразить, что трудность перевода заключается не в метафорической части, а в том, как она используется. Это делает его ничем не отличающимся от любого другого аспекта языка. Но поскольку это довольно заметное использование языка, мы можем использовать его для иллюстрации этих общих проблем перевода.

Я свел их к трем широким классам проблем, с которыми переводчику приходится сталкиваться изо дня в день.

  1. Идиоматичность и условность
  2. Знание и недоопределенность
  3. Согласованность и связность

Что является и не является метафорой?

Но сначала давайте установим, что я имею в виду под метафорой. Опираясь на теорию концептуальной метафоры, я использую метафору для обозначения любого небуквального или образного использования языка.0054 где две области знания проецируются друг на друга, чтобы создать новое значение, содержащее части обеих областей. Например, термин «компьютерный вирус» является результатом проецирования медицинской области на область компьютеров для создания новой концепции.

Это охватывает множество традиционных приемов, включая сравнения, аналогии, аллегории и даже гиперболы или иронию. Согласно этому определению, это просто разные поверхностные представления метафоры. (Иногда сюда может быть включена и метонимия).

Итак, я могу сказать: «Джон — зверь» (метафора) или «Джон подобен зверю» (сравнение), и в этом есть разница в значении из-за того, как они выражены. Но концептуальная работа, направленная на понимание того, что происходит, остается прежней. Мы сопоставляем то, что мы знаем или не знаем об Иоанне, с тем, что мы знаем о том, что подразумевается под словом «зверь», и формируем другое впечатление об Иоанне.

То же самое касается гиперболы: если я скажу: «Вздрогнув, Ирэн прыгнула на 10 футов в высоту», я использую эту область высоты, чтобы выразить интенсивность ее чувств. Или ирония/сарказм: «Фред — настоящий Эйнштейн», я использую термин «умный ученый», чтобы спроецировать на Фреда (который якобы им не является), чтобы создать контраст.

Конечно, при переводе поверхностное представление имеет значение. Например, как мы увидим ниже, иногда проекция двух доменов может быть переведена напрямую, если выражена в виде сравнения, и должна быть изменена, когда выражена в виде обычной метафоры. Но лучше всего мы можем думать об этих проблемах в рамках трех общих проблем перевода, а не как о проблемах особого типа из-за их метафоричности.

Проблема 1. Идиоматичность и условность

Фундаментальная проблема любого перевода заключается в том, что фактическое использование языка — это не просто сочетание слов в соответствии с некоторыми правилами грамматики. Существует целый ряд других соглашений о том, когда и как использовать определенные слова и правила. Иногда это вопрос приличия. Так что вы должны знать, а не называть своего учителя «чуваком» из соображений социальной условности. Но чаще всего условность означает, что определенные слова, используемые вместе, в целом имеют другое значение, чем если бы мы просто объединили значения отдельных слов.

Это идиомы. Нередко в качестве примеров приводятся красочные выражения вроде «вдогонку» или «все девять ярдов». Но это легко. Проблема в том, что язык полностью идиоматичен. Слова «положить» и «поставить» имеют определенные значения, но вы никак не сможете понять значение слов «я не потерплю вас» или «я поставлю вас с Джейн», не зная условности, стоящей за ними или на самом деле. как минимум получить достаточно контекста.

Большая часть любого языка зависит от такого рода соглашений. И большинство метафор, с которыми люди имеют дело при переводе, также в какой-то степени условны. Так что, если я говорю «не ешь, как свинья» по-английски, я имею в виду, не ешь так много. По-чешски это означает «не ешь грязно». У нас есть область еды людей и еды свиней. Это связано с определенными образами того, как это выглядит и что происходит во время, до и после. Но когда мы используем метафору, мы выбираем, какие части доменов проецировать друг на друга. И с метафорами, которые были условны, разные языки и культуры выбирают разные вещи.

Это означает, что очень новые и яркие метафоры и сравнения часто легче всего переводить. Я до сих пор помню, как читал: «Он выглядел таким же незаметным, как тарантул на кусочке пирога с ангельской едой». в чешском переводе романа Рэймонда Чендлера. И теперь мне было очень легко погуглить оригинал. Потому что концептуальная работа, которую здесь делает Чендлер, совершенно оригинальна и в то же время полностью понятна. Это может быть сложнее при переводе на язык, в котором нет понятий для тарантула или пирога с ангельской едой, но было бы тривиально придумать комбинацию, которая выполняет эквивалентную работу.

Но из-за своей условности идиомы представляют собой основную проблему для переводчика, а именно выбор эквивалентного уровня условности или идиоматичности. Я до сих пор помню, как в юности читал в западной приключенческой книге лесоруба, зовущего кого-то, что для меня звучало как новое проклятие: «Ты, забытый богом, сын собачьей суки» (zatracený čubčí synu). Это звучало так, как будто персонаж пытался вызвать богатые образы с помощью лингвистических инноваций, но я почти уверен, что в оригинале просто было «Чертов сукин сын». Переводчик просто сохранил образы оригинала, но не учел, что чешскому читателю это покажется новым, в то время как на английском языке это было совершенно обычным.

Традиционность также может остаться незамеченной, стирая границы между грамматикой и употреблением. Например, «птица поет на дереве» будет переведена как «на дереве» (na stromě) на чешский язык. Английский концептуализирует дерево как контейнер, а чешский как поверхность. По-чешски «в дереве» означает «внутри ствола». Оба языка имеют одинаковое концептуальное различие между «в» и «на», но по соглашению они по-разному применяют его к птицам и деревьям. Точно так же говорящий по-английски, представившийся по телефону, скажет «Это Хана», а говорящий по-чешски скажет «А вот и Хана». Оба языка фокусируются на разнице в перспективе и расстоянии, но один указывает на человека, а другой — на местоположение. Эти два примера не являются «фигуративными» в риторическом смысле, но они концептуальны. Однако то, как они концептуализируют мир, является вопросом условности, а не чистой грамматики и лексики.

Проблема 2. Знание и недоопределенность

Условность является базовой матрицей любого используемого языка. Но это приводит к еще более сложной проблеме — недоопределенности. Различные языки оставляют разные вещи невыраженными и предполагают, что вы можете понять это из контекста. Другие требуют, чтобы говорящий всегда четко говорил об одном и том же.

Например, в таких языках, как английский, немецкий или испанский, есть определенные артикли, которые указывают, говорим ли мы о чем-то конкретном или общем. Но в большинстве других языков нет. Есть большая разница между «лошадь вошла в сарай» и «лошадь вошла в сарай». Языки без определенного артикля могут выражать это различие, когда оно действительно имеет значение, но часто оставляют его неявным. Но английский язык всегда должен выражать это, даже если это не имеет значения в конкретном контексте. Это означает, что такие языки, как чешский или русский, недоопределены, когда дело доходит до определенности.

Таким образом, говорящие (и переводчики) должны полагаться на знание контекста, культуры или какой-либо другой области знаний, чтобы понять смысл происходящего. И, как мы видели на примере «свиньи», метафоры недоопределены по самой своей природе. Когда мы называем кого-то «свиньей», мы не говорим, что у него есть маленький кудрявый хвост. Мы выбираем какое-то другое сходство. Поэтому, как носитель языка, я должен знать не только то, как выглядит и ведет себя свинья, но и общепринятое в культуре соглашение о том, с каким аспектом свинства мы сравниваем людей.

Но я также должен знать достаточно о человеке, которого называют свиньей, чтобы понять, что имеется в виду. Так человека можно назвать свиньей, потому что он раздражает (часто с сексуальным подтекстом) или потому что он очень толстый. Иногда немного того и другого. Точное значение выражения не определено.

Когда я пытаюсь перевести это выражение, у меня может не быть похожего выражения, которое охватывает оба варианта. В чешском языке, называя мужчину свиньей без каких-либо уточнений, можно было бы указать на некоторую раздражительность (с сексуальным подтекстом), но это также недоопределено, когда дело доходит до беспорядка. Однако это не говорит о жирности. Итак, если бы я хотел указать на полноту, мне пришлось бы использовать сравнение «он толстый, как свинья», которое переопределяет исходное выражение. Это означает, что я должен выбрать из нескольких недоопределенных значений в оригинале и выбрать одно.

Это требует весьма обширных знаний, но никогда не может быть выполнено идеально. Спрашивать оригинального говорящего, что он имел в виду, часто не помогает. Поскольку их язык недостаточно определен, они, возможно, не хотели придерживаться того или иного значения. Возможно, они даже не подозревали, что такое обязательство возможно. Их язык не требовал от них выбора, поэтому они его не сделали.

Вот почему перевод может иногда выявлять ошибочные рассуждения, а иногда и ужасно ошибаться. И именно поэтому переводчики так часто мучаются вопросом, сколько от себя вставить в перевод. Иногда им приходится сказать больше, чем хотел автор, а иногда они не могут сказать столько же.

Задача 3. Связность и связность

До сих пор мы рассматривали только метафоры изолированно. Но они (как и любое выражение) всегда являются частью более крупного текста и контекста. И текст должен быть цельным (связность) и иметь смысл в контексте (связность). Вот почему часто труднее переводить короткие тексты, чем целые тома. Когда кто-то просит меня что-то перевести, я всегда хочу знать предложение целиком, а в идеале — весь абзац.

Тексты должны быть связными как локально, так и глобально. Они должны иметь смысл, и их различные части должны быть связаны друг с другом. В противном случае это были бы просто списки. Эта соединительная ткань текста строится из разных типов конструкций. Например, есть такие связки, как «таким образом», «но», «однако», устанавливающие причинно-следственные или иные логические отношения между частями текста. Но наиболее важной является анафора, которая используется для указания назад (а иногда и вперед) в тексте, чтобы установить отношения между различными частями.

Это можно сделать разными способами. Местоимения типа «Аиша пошла в бой. Она выиграла. Ее солдаты почитали ее». Но часто это просто делается повторением (которое часто чередуется с местоимениями). Поэтому следующее предложение в предыдущем примере может звучать так: «Аиша заслужила их уважение, потому что хорошо заботилась о своих солдатах».

Сплоченность неодинакова для всех языков и жанров. Иногда повторения избегают или даже запрещают, иногда его поощряют или требуют, некоторые языки требуют более специфической каузальной сигнализации, чем другие. Другими словами, мы видим, как поднимают голову отголоски проблем условности и недоопределенности.

Но если бы это было все, сплоченность не требовала бы особого упоминания. Проблема для переводчика, и особенно для переводчика, работающего с метафорой, заключается в том, что связность не всегда прямолинейна в тексте. Он опирается не только на то, что было сказано, но и на то, что еще известно.

Особенно это касается так называемых «анафорических островов». Они представляют собой своего рода метонимическое явление. Например: «Я говорю по-русски, но никогда там не был». «Там» относится к «России», которая никогда не упоминалась, но метонимически связана с языком «русский». Сам по себе этот пример не вызовет проблем у переводчика. Но когда метонимия переплетается с метафорой, это часто так и есть. Потому что теперь мы можем связывать вместе не только вещи из одного домена, но и из двух.

Возьмем, к примеру, «Группа ворвалась на сцену, и ее отголоски ощущаются до сих пор». Здесь автор берет область взрывов в исходной условной метафоре и дорисовывает ее, беря другие образы того, что происходит после взрыва. Но переводчик, возможно, не смог перевести исходную идиому, используя тот же домен во взрыве. Например, в чешском языке слово «взорваться» (vybouchnout) можно использовать только для обозначения эквивалента английского «бомба на сцене». Таким образом, домен взрывов никогда не активировался, и реверберации не имели бы смысла.

Подобные вещи не так уж трудно преодолеть в одном предложении, но иногда весь текст строится вокруг метафоры, которая лишь частично разделяет домен разных языков. Поэтому переводчику, возможно, придется что-то опустить или попытаться придумать совершенно другую метафору в надежде, что это не слишком исказит смысл оригинала. Журналистские и академические тексты часто переполнены этими структурирующими метафорами и уследить за ними на протяжении всего текста практически невозможно.

Примечание: Обратите внимание, как тонкая грамматическая разница делает все различие между метафорой и буквальным языком. «Взорвался на сцене» сильно отличается от «взорвался на сцене».

Все остальные проблемы перевода

Перевод затруднен. И это невозможно, если мы ожидаем идеального перевода, который работает в обоих направлениях. Если мы представим, что гипотетический совершенный переводчик переводит текст из Я1 в Я2, мы ожидаем, что другой гипотетический совершенный переводчик сможет взять этот текст из Я2 и перевести его обратно в Я1, и мы могли бы получить точно такой же результат, как и исходный. . Это возможно только в самых простых текстах. Но если бы мы много ходили туда-сюда, добавляли в смесь какие-то другие языки, мы были бы довольно далеки от оригинала.

Все различные проблемы конвенциональности, недоопределенности и связности соединились бы так, что мы увидели бы совсем другой текст. Но в то же время это не так уж и сложно. Потому что мы могли бы, по большому счету, сохранить основы вместе. Как мы знаем, Библия — это перевод перевода, и в разных языках она не так уж сильно отличается. Но на это потребовались годы или даже десятилетия, когда командам внимательных переводчиков с глубоким знанием оригинала и его контекста потребовались годы или даже десятилетия. Что резко контрастирует с большинством переводов, выполненных торопливыми, малооплачиваемыми и часто недостаточно информированными переводчиками.

Язык настолько избыточен, что плохой перевод не так важен, как можно было бы подумать. Удивительно, сколько неправильных переводов в субтитрах или дубляже популярных телешоу, и люди до сих пор их любят. Я уверен, что есть юридические документы, психологические тексты и многое другое, которые также содержат неправильные переводы. Иногда они могут иметь последствия, но чаще всего нет.

Моей любимой книгой детства был «Клуб проституток» Артура Рэнсома. В нем некоторые дети учатся ходить под парусом и тратят много времени, называя борта лодки. Это «порт» и «правый борт» на английском языке, и их, как известно, трудно выучить. Но по-чешски они просто левосторонние (левобок) и правосторонние (правобок). Дети часто путают лево и право, поэтому логично, что они будут делать некоторые ошибки. Но я до сих пор помню, как в детстве думал, что эти дети были особенно тупыми. Кроме того, у двух персонажей (близнецов) были прозвища «Порт» и «Правый борт», которые просто переводились на чешский как «Левша» и «Правша» и никогда не были связаны с морским термином. Переводчик ничего не мог сделать, чтобы спасти все внутренние связи и культурные аллюзии в тексте. И все же мне так понравились книги, что я фактически переехал в Норфолк, где и происходило действие.

Есть еще множество подкатегорий проблем, с которыми приходится сталкиваться переводчикам. Но большинство из них можно было бы осмыслить через призму одного из трех упомянутых мною. Переводить образные языки сложно, но только потому, что перевод труден. Без большого количества сносок невозможно передать каждую мелочь, оборот речи, намек и аллюзию. Художественную литературу труднее перевести, чем научную, короткие содержательные фразы труднее перевести, чем растянутые тексты. Перевод тяжелый. Метафоры сложны. Но мы все равно проходим.

Предыстория

Я написал это после посещения конференции «Метафоры в переводе». Я был разочарован тем, что никто не думал о метафоре как о сложной категории.

Резюме основных моментов

  1. Метафора сама по себе не представляет особой проблемы для перевода, но она требует от переводчика обширных фоновых знаний.
  2. Ключевыми вопросами для любого перевода, которые так же важны для метафоры, как и для всего остального, являются:
    1. Идиоматичность многих выражений, требующая нахождения эквивалентного выражения, в котором не используются одни и те же слова из-за различных соглашений
    2. Недоопределение, требующее от переводчика дополнить или убрать что-то в исходном тексте (часто из-за различий в идиоматических соглашениях между двумя языками) способы, которые невозможно воспроизвести на обоих языках.
  3. Из-за вышеуказанных проблем невозможно создать идеальный перевод таким образом, чтобы два «идеальных» переводчика, один переводил текст с Я1 на Я2, а другой затем обратно переводил текст с Я2 на Я1, вернется к точной копии оригинала. Это особенно верно для любого изобразительного языка, но элементы образности есть во всех языках.

Другие материалы по метафоре

Несмотря на то, что я пытался объяснить ключевые понятия по ходу дела, я неизбежно использовал некоторые упрощения и, возможно, принимал вещи как должное. Вот несколько ссылок на другие вещи, которые я писал о метафорах в различных контекстах.

Как работает метафора

Взлом метафоры за пять шагов

Первый пост, который я когда-либо писал в этом блоге, в котором изложены все ключевые вещи, которые я считаю важным знать о метафоре.

Как мы используем метафоры

Быстрое воспроизведение таксономии, которую я разработал в начале своего исследования метафоры (опубликовано в статье 2005 года). Это классификация различных способов использования метафор в реальных текстах. Бумага (в ретроспективе довольно неуклюжая) дает больше примеров.

3 животрепещущих вопроса в изучении метафоры

Слишком много предположений мы делаем о метафоре. Но многое еще неизвестно. Здесь я попытаюсь обрисовать ключевые вопросы, на которые еще предстоит ответить.

Метафора как обычный язык

Моя главная забота в этом блоге (несмотря на его название) состоит в том, что метафора не является чем-то особенным и всепроникающим. Вот несколько сообщений, которые делают это дело более подробно.

Плодовые петли и метафоры: Метафоры служат не для объяснения абстрактного через конкретное, а для динамического процесса согласованного осмысления

На примере расширенного текста показано, что метафоры смешиваются с неизобразительным языком для создания богатого смысла.

Поэзия без метафор? Конечно, но можно ли им штопать носки?

Как это выглядит, когда «буквальный» язык используется для создания поэтических образов.

Метафора — мой второй пилот: как буквальное и метафорическое опираются на один и тот же тип знания

Пример, когда понимание буквального утверждения требует такой же умственной работы, как и понимание метафоры.

Метафорические махинации антропологов: или как (не) исследовать метафору

Язвительный отказ от чрезмерного толкования метафоры в работах по антропологии из-за чрезмерного перевода условных тропов.

Что не является метафорой: Моделирование мира с помощью языка, мысли, науки или действия

Довольно сложно, но дает еще несколько примеров того, как трудно отделить метафору от других типов языка.

Метафоры и другие тропы

Папки, полные женщин с могучими ручками: что такое метонимия

В этом посте я объясню, что такое метонимия, но затем выделю некоторые из них, чтобы связать их с метафорами, а не противопоставить им как обычно делается.

Не корабли в ночи: метафора и сравнение как процесс

Этот пост иллюстрирует, как метафора и сравнение работают вместе, создавая сложную текстовую и концептуальную структуру. Это анализ одного расширенного абзаца.

Нравится Загрузка…

[Колонка] Дивный новый мир метафор

Ём Джэ Хо
Автор — заслуженный профессор и бывший президент Корейского университета.

Год Тигра быстро сменяется годом Кролика. Многие сейсмические сдвиги потрясли мир после того, как в 2022 году волна глобализации повсеместно столкнулась с критическим вызовом. Острая конкуренция между США и Китаем привела к краху глобальных цепочек создания стоимости, которые были заменены новыми. Опираясь на свои технологические рычаги, Америка внимательно следит за Китаем и начала заручаться поддержкой со стороны Организации Североатлантического договора (НАТО) и зарождающегося Четырехстороннего диалога по безопасности (Quad). В ответ Китай и Россия сдерживают Запад, укрепляя свое военное сотрудничество.

Война на Украине, развязанная президентом России Владимиром Путиным в феврале с целью «защитить русских в соседнем регионе», продолжается. Российские военные нарисовали букву «Z» — провоенный символ — на своих танках и бронетранспортерах, чтобы оправдать вторжение Путина в Украину. (Некоторые военные эксперты интерпретируют букву «З» как «За победу», что по-русски означает «для победы», или как «Запад», что по-русски означает «Запад». ) Этот шаг представляет собой искусное использование метафоры для оправдания акта агрессия.
 

На фотографии, опубликованной министром обороны Украины Алексеем Резниковым в социальных сетях в марте 2022 года, изображена буква Z, символ боевых действий, на российской военной технике. [REZNIKOV TWITTER]

В сегодняшнем мире доминирует метафора — как ловко отражено в кратких сообщениях в Instagram или Tick Tock — чтобы поместить мир в эмоциональную сферу, основанную на быстром суждении, а не на глубоком самоанализе. В этом мире метафор фейковые новости важнее фактов. В результате мир стремительно превращается в антиинтеллектуальное сообщество, где кто-то призывает общественность вызвать немедленную реакцию, не сообщая фактов, — и исчезает, оставив после себя только образы символизма.

В своей книге 1978 года «Болезнь как метафора» американский философ Сьюзен Зонтаг, культовый интеллектуал в США, проповедовала, что на людей больше влияет символика и метафора болезни, чем ее сущность. Например, туберкулез, охвативший мир в 19 веке, носил метафору сострадания, так как болезнь в основном появлялась у худых и чувствительных людей. Она процитировала литературного критика, выразившего обеспокоенность по поводу упадка литературы и искусства после того, как к концу 21 века человечество побороло туберкулез.

Между тем, рак несет в себе метафору борьбы из-за ее фатальности, а не метафору милосердия, как в случае с туберкулезом. Корейцы часто используют фразу «раковые существа» для обозначения порочных личностей или социальных пороков, которые необходимо искоренить в обществе. Метафора СПИДа, появившаяся в конце 20-го века, также была «проклятием сексуальной безнравственности», а не болезнью, вызванной вирусом. Когда вы полагаетесь на метафору для понимания болезни, вы попадаете в ловушку беспокойства, страха и обиды.

Метафора критически притупляет человеческую способность к рациональному суждению до такой степени, что провоцирует коллективное безумие, как это наблюдалось в безумной охоте на ведьм в средневековых судебных процессах инквизиции. На печально известном военном процессе над Альфредом Дрейфусом французский артиллерийский офицер был ложно осужден по обвинению в шпионаже и приговорен к пожизненному заключению только потому, что он еврейского происхождения. В открытом письме, озаглавленном «J’accuse» или «Я обвиняю» по-английски, Эмиль Золя яростно осудил французское правительство за предвзятость. С тех пор французское общество пережило крайний конфликт между группой сторонников Дрейфуса и группой противников Дрейфуса. Дело Дрейфуса стало символом социального разделения во Франции.

Раздел 42, подписанный президентом США Дональдом Трампом, направлен на то, чтобы позволить пограничным службам США быстро высылать мигрантов и лиц, ищущих убежище, для предотвращения распространения Covid-19. Запрет был распространен на нелегальных иммигрантов из Центральной и Южной Америки, помимо преступлений на почве ненависти против азиатов, после того, как вирус, по-видимому, возник из Китая. Такая плохо продуманная политическая метафора побудила белых с низкими доходами атаковать правительство за их безработицу и реструктуризацию.

Призрак метафоры бродит по Корее. Все методично срежиссированные метафоры времен военной диктатуры — например, антикоммунистические кампании, антисеверокорейские шпионские операции, антиправительственное движение и Октябрьская Реставрация — были заменены новыми метафорами коровьего бешенства, парома «Севоль». трагедия, отказ от ядерной энергии при предыдущей администрации, кампания по искоренению прояпонских сил в Корее, пикеты со свечами, национальный флаг и катастрофа в Итхэвоне. Здесь снова метафора доминирует над содержанием.

Наши политики заняты заманиванием избирателей метафорами. Они создают новую породу метафор и усиливают ее, избегая содержания. В свою очередь, корейцы все больше попадают в ловушку метафорической структуры, оставляя за собой объективное суждение о реальности. Даже пресса и юристы заражаются вирусом от политики и воспроизводят метафору. Если независимые интеллектуалы критикуют политиков с иной идеологией, их обвиняют в том, что они встают на сторону обеих сторон.