Храмовая архитектура Марио Ботты • Интерьер+Дизайн

Часовня Juan XXIII. Бергамо. Фото Enrico Cano.

Архитектура швейцарца Марио Ботты — объект выставки Mario Botta — Sacred Spaces в венском центре Ringturm в Вене. Проектные исследования, рисунки и фотографии объединены, чтобы достичь понимания того, как Ботта концептуализирует сакральный опыт в новой среде.

По теме: Вечное. Архитектура храмов: церкви, капеллы, мечети, молельни

Храмовая архитектура — типология, к которой Ботта продолжает и продолжает возвращаться. Его самым первым таким проектом была часовня в монастыре Капуцинов в Тичино, Швейцария, построенная в 1966 году. За свою 50-летнюю карьеру он построил 22 церковных здания.

Церковь в Иври. Фото Pino Musi.

Его часовни можно найти по всей Европе, в Австрии, Франции, Италии и Швейцарии. Два огромных цилиндра и квадратное основание его синагоги в Израиле выполнены из красного камня итальянских Доломитовых Альп, а интерьер смягчает потолок из швейцарской древесины.

Синагога Cymbalistsa. Фото Pino Musi.

В настоящее время строятся еще три его религиозных здания в Азии, в т. ч. мечеть в Китае недалеко от границы с Монголией, католическая церковь в пригородах Сеула и православный общинный центр в Украине.

Granatkapelle Zillertal, 2013. Фото Mario Krupik.Часовня San Juan Bautista. Фото Enrico Cano.

Ботта играет с весом и дневным светом. Его постройки часто выглядят, как объекты в ландшафте, как геометрические символы, вырезанные из природных материалов. Завершенная в 2013 году часовня Гранаткапелле в Циллертале, Австрия, принимает форму додекаэдрального минерального гранита, в честь которого она названа. Цитируя Ле Корбюзье, Кана, Микелуччи и Скарпу, Марио Ботта понимает, как сила архитектуры может определить момент и создать высокое высказывание. 

Мечеть в Китае. Проект 2016 года. Studio Mario Botta Architetti.

архитектура и память • Интерьер+Дизайн

Швейцарский архитектор Марио Ботта (Mario Botta, р. 1943) столь оригинален, что его безуспешно пытаются вписать в конкретную архитектурную традицию. Ученик Ле Корбюзье, Карло Скарпы и Луиса Кана, поклонник модернизма, адепт строгих геометрических форм, Марио Ботта лишь условно вписывается в канон, каждым своим проектом доказывая собственный взгляд на современную архитектуру. В одном из интервью Марио Ботта рассказывает: «В моем случае на меня повлияли две основные темы, характеризующие родину. «Народная» архитектура с характерной строгостью и разреженностью конструкций и великая римская культура. Лаконизм и обнаженность романских построек волнует меня с юношеских лет».

Офисный центр Campari. Милан, 2004–2009.

Марио Ботта заявляет о своей приверженности историческому детерминизму — его проекты являются отражением эпохи. Архитектура Ботты основана на тонком сочетании противоположностей. В его проектах есть и монолитность, и огромные световые разрывы, и точное использование особенностей ландшафта. В целом их объединяет наличие сильного и простого пластического образа — прямоугольника или его любимого скошенного цилиндра. Лаконичность римской архитектуры трансформировалась в модернистский минимализм, основанный на первичных формах и объемах.

Марио Ботта родился в 1943 г. в Швейцарии. С 15 до 18 лет проходил стажировку в луганской архитектурной фирме Carloni e Camenisch. Первое свое здание он спроектировал в шестнадцать. Окончил архитектурный факультет Венецианского университета. Одновременно работал в мастерских Ле Корбюзье и Луиса Кана. В 1970 году основал собственное архитектурное бюро Mario Botta Architetto.

Начиная с 1980-х мастерская Ботты проектирует не только общественные сооружения, но церкви, синагоги и капеллы: церковь Иоанна Блаженного в Сериате (Италия), церковь Иоанна Крестителя в Моньо  (Швейцария), собор в Эври (Франция), синагогу Цимбалиста и Центр еврейского наследия в Тель-Авиве. Монументальные, и при этом деликатно решенные, объемы отвечают всем запросам сакрального пространства.

Церковь Иоанна Крестителя в Моньо. 1986-1998. Швейцария. Интерьер.

Ярким примером является церковь Санто-Вольто (2006) в Турине. Сложный фасад, состоящий из нескольких вертикальных объемов, декорирован динамично повторяющейся полоской – один из любимых мотивов архитектора. Внешняя брутальность полностью уравновешивается торжественным и  элегантным интерьером. Центральный зал на 900 человек залит светом из верхних трапециевидных фонарей. Ботта нередко использует крупные световые фонари, называя их «световыми деревьями». Так, в спа-центре в альпийском Цуге архитектор использовал те же источники освещения, подчеркивая неочевидную связь между светской постройкой и храмом.

Церковный комплекс Санто-Вольто. Турин, 2006.

Один из проектов Ботты, реализованный в 2012 году, спа-комплекс и термальные бани в швейцарском кантоне Люцерн. Комплекс соединен с роскошной смотровой террасой, которую Ботта называет «минеральным садом». Архитектор вновь прибегает к использованию фонарей — именно их напоминает верхняя кристаллическая часть помещения бань, выступающая над землей.

Помимо крупных архитектурных проектов, ему принесла известность и работа в области дизайна мебели. Его талант помог многим итальянским производителям. Компании Flos, Riva 1920, Artemide, Horm, Morelato выпустили стулья, столы и светильники, в которых проявляется вся эстетическая сила таланта Марио Ботты. В 1980-х он создал стулья для фирмы Alias. Две модели с графичным узнаваемым дизайном — Quinta и Seconda — характеризуют Ботту как инженера, внимательного к нюансам эргономики.

+ По теме: Новая ваза Lalique от архитектора Марио Ботты

+ По теме: Марио Ботта: карандаш архитектора

Новый корпус библиотеки университета Цинхуа. Пекин, 2011.

Архитектура всегда содержит в себе диалог между эстетическим чувством и функциональностью. Эту двойственность Ботта комментирует следующим образом: «Сегодня архитектурные формы полностью подчинены функции. Сложно сказать, что они передают красоту. Они связаны необходимостью принести немедленную пользу и тем самым покидают сферу духовного, к которой и принадлежит красота. Красота появляется на стыке тела и духа, вещи и идеи. Красота — это абстракция, которая не может быть описана никакими параметрами».

Марио Ботта — биография и творчество

Марио Ботта — один из самых интересных европейских архитекторов нашего времени, который воспевает красоту традиции в ее непрерывном развитии. Его постройки удивительно современны, и в то же время в них чувствуется дух подлинной и вечной истории. Ученик таких великих 

модернистов и революционеров в искусстве архитектуры, как Ле Корбюзье и Луис Кан, Ботта необыкновенно деликатен в работе с окружением своих творений. Ему одинаково удаются проекты музеев и библиотек, офисов и жилых домов, спа-комплексов и виноделен, даже редких в современной типологии часовен и храмов.

Как талантливый дизайнер, он регулярно придумывает новые формы привычной мебели и интерьерного декора. Лауреат многочисленных премий и наград, швейцарский мастер вдохновенно делится опытом с молодыми коллегами, десятилетиями совмещая проектную работу с преподаванием.

Марио Ботта родился 1 апреля 1943 года в небольшом городе Мендризио, расположенном в итальянском кантоне Тичино в Швейцарии. Особенности окружения, в котором слились разные культуры, определили внимание и феноменальную чуткость архитектора к традициям, которые он вплетает в ткань современности.

Для Ботты-мастера совершенно естественна эта «любовь к собственной среде обитания в конструктивной традиции, которая является очень строгой и близко подогнанной к минимальным условиям и требованиям проживания». Будущий архитектор очень рано определился с выбором профессии. Он не был прилежным учеником в общеобразовательной школе, но в отличие от других 15-летних подростков, которые хотят доказать свою независимость от взрослых через нарушение установленных норм и правил, Марио пошел работать чертежником в архитектурную студию «Карлони и Камениш» в Лугано.

Первые шаги

Мальчик быстро понял, что для успешной реализации в профессии ему необходимо учиться дальше, прежде всего хорошо рисовать. Трудясь над своим первым ответственным заказом — новым общественным зданием в поселке Дженестерио, он ощутил особый трепет и волнение и испытывал их впоследствии в работе над каждым проектом. Именно волнение и определило для Ботты тот неослабевающий интерес к профессии архитектора, результатом которого стали впечатляющие и выразительные постройки, разбросанные по разным континентам.

Собор Воскресения в Эври. Франция

Поскольку малая родина Марио Ботты располагается в невероятно живописной части страны, отделенной Альпами от остальной Швейцарии, то все творчество мастера проникнуто возвышенной созерцательностью и внутренним спокойствием, по-разному отражающимся в авторских решениях для банков и библиотек, частных вилл и спа-отелей, музеев и часовен. Молодой швейцарец продолжил образование в Италии. С 1961 года он посещал художественный колледж в Милане, а с 1964 по 1969 год учился в Архитектурном институте Венецианского университета, где и получил первую профессиональную степень. Кроме уже упомянутых великих модернистов — Ле Корбюзье и Луиса Кана исключительно важной фигурой для профессионального становления Марио Ботты в эти годы был Карло Скарпа — признанный мастер итальянской архитектуры ХХ века.

Из общения с Корбюзье Ботта усвоил основополагающий тезис, что «архитектура должна помогать обществу». Идеи мэтра начинающий архитектор применял в первых проектах частных вилл, где пытался найти оптимальный баланс между контрастами природы и рукотворным жилищем человека. По мнению Ботты, он пытался отразить воспринятое от Корбюзье представление в использовании света, в пространственной организации, в конкретной структуре здания. В 1969 году Ботта встретился с Луисом Каном: Марио помогал мэтру готовиться к выставке и работать над одним из его итальянских проектов. Способность Кана приводить любую архитектурную проблему к ее сущности, ясно определять цель и глубину задачи произвела неизгладимое впечатление на молодого швейцарца.

Наиболее продолжительным оказалось общение с Карло Скарпой, поскольку тот был постоянным преподавателем в Венеции и регулярно знакомил Марио Ботту с «новшествами современной архитектуры, представленной неорационалистическим движением». Скарпе удалось привить талантливому студенту любовь к работе с материалами, понимание их структуры и уважительное отношение к деталям, что в свою очередь, очень помогло Ботте стать ярким и небанальным архитектором.

Новое казино в Кампионе. Италия

Самостоятельная карьера

После окончания обучения в Венеции Марио Ботта вернулся в Лугано уже как профессиональный архитектор. Первой реализованной постройкой стал семейный дом в Каденаццо (кантон Тичино; 1969–1970), где Ботта старался применить знания, полученные в сотрудничестве с Луисом Каном. «Огромное значение в создании образа для меня имеют свет, тишина и память, введенные как структурные и существенные элементы архитектуры… Архитектура, вне фантастических изображений и как мессианское призвание, предлагает себя каждый день как система жизни, как профессия, рабочая сила, плывущий корабль. И в то же время, архитектура — это система для проживания, используемая ежедневно и многократно. Помня об этом постоянном вызове для архитектора, каждая тема, каждый случай работы становятся новым и приводящим в восторг приключением, фантастическим столкновением и конфронтацией в борьбе за преобразование действительности».

Несколько последующих лет талантливый архитектор в основном посвятил проектированию частных жилых домов в родной Швейцарии. В 1970 году Ботта открыл собственное архитектурное бюро, также преимущественно строившее виллы. К началу 1980-х мастер наработал достаточно опыта и авторитет, что позволило получать более масштабные общественные заказы. Любимым форматом мастера стали относительно камерные административные и культовые постройки, в которых выкристаллизовались его авторские приемы.

Музей Бехтлера в Шарлотте. США

До конца ХХ века бюро возвело более десятка зданий — музеев, капелл и часовен, принесших зодчему мировое признание. К рубежу веков Ботта подошел уже в статусе звезды мировой архитектуры, создав проекты для разных стран на нескольких континентах. В 1976 году Марио Ботта начал работать в качестве приглашенного профессора в Государственном политехническом институте в Лозанне, а в 1988 году — в архитектурной школе Йельского университета, одном из самых престижных университетов США.

В 1996 году в Мендризио была вновь создана Академия архитектуры Швейцарско-Итальянского университета, где Марио Ботта стал одной из ключевых фигур. Он составил программы и организовал учебный процесс. Излюбленным пространственным мотивом Марио Ботты, одинаково успешно используемым мастером и в культовых, и в общественных зданиях, является форма срезанного наклонного цилиндра. Она применялась для возведения главного объема Музея современного искусства в Сан-Франциско, для собора Воскресения в Эври и для капелл в Моньо и Монте-Тамаро.

Использование зенитных фонарей с их эффектной игрой света в изначально монументальном объеме решает проблему излишней тяжеловесности подобных форм, а умелая работа с фактурой и цветом материалов внешней отделки сооружений наталкивает на мысль о продолжении традиций средневековых построек Италии. В итоге получаются удивительно гармоничные и запоминающиеся здания, лаконичные и современные в своей образной геометрии.

В конце ХХ века творчество Ботты достигло подлинного расцвета. Цилиндрические объемы со срезанной наклонной кровлей, чередование горизонтальных полос и глубокие порталы, как в итальянских храмах Тосканы (Лукка, Пиза и т. д.), световые купола в форме лепестков цветка — эти авторские приемы стали узнаваемы и уместны в самых разных объектах. Сочетание элементов переосмысленной традиции и новых технологий заслужили признание.

Дом в Бреганцоне. Италия

Среди наиболее известных построек, созданных по проектам Ботты, важное место занимают музеи в Роверето (1988–2002), Базеле (1993–1996) и Сан-Франциско (1990–1994), культовые сооружения — церкви и часовни в Моньо (1986–1998) и Монте-Тамаро (1990–1996), синагога в Тель-Авиве (1996–1998), библиотеки — в Дортмунде (1995–1999) и Бергамо (2004). В новом веке Ботта еще более активно развивает идеи, сформированные в лоне европейской культурной традиции и отработанные в прошлых проектах, распространив свое видение современной архитектуры в страны Юго-Восточной Азии. Также вновь поработал в США.

Первой постройкой Ботты в жанре религиозного сооружения стала небольшая капелла Cвятого Иоанна Крестителя (Сан-Джованни) в Моньо, Швейцария. Новое здание нужно было возвести на участке, где с 1626 года стояла небольшая церковь, в одночасье снесенная внезапной лавиной в 1986 году. Проектирование длилось целых четыре года, а определенные поправки вносились архитектором уже в процессе строительства. Поэтому церковь, задуманная еще в 1986 году, была окончена только спустя 12 лет. За это время Ботта успел спроектировать и построить гораздо более масштабную версию темы «культового усеченного цилиндра» — собор Воскресения в Эври (1988–1995) и капеллу в Монте-Тамаро (1990–1996), которые пластически взаимодействовали с природой вокруг. Однако капелла Сан-Джованни в идейном смысле является первичным объектом. Она выполнена из местного камня, облицованного белым мрамором и серым гранитом, что вызывает прямые ассоциации со средневековой архитектурой тосканских храмов. В этой постройке мастер впервые использовал форму срезанного цилиндра со стеклянным куполом для основного объема здания, позднее ставшей его визитной карточкой.

Капелла Cвятого Иоанна Крестителя (Сан-Джованни) в Моньо. Швейцария

Авторский стиль Марио Ботты

Впечатление традиционности часовни усиливает развитый, почти готический портал, необычно расположенный внутри камерного сооружения. И если внешний облик капеллы издалека может казаться излишне резким и вообще восприниматься как выступ скалы или даже элемент промышленной конструкции, то внутри нее невольно проникаешься подлинной сакральностью небольшого пространства. Чувство близости Бога и возможности обращения к нему редко возникает в любом культовом объекте современности.

Марио Ботте удалось передать его в архитектуре своими авторскими приемами. Именно благодаря этой находке в игре ритма света, цвета и пространства архитектор смог развить выбранную тему в других часовнях и храмах, созданных позднее. Восприятие искусства почти как сакральной ценности современного мира убедило Ботту в том в том, что найденный художественный прием уместно использовать и в архитектуре музейного здания.

Проект Музея современного искусства в Сан-Франциско перевел уже применявшийся мастером творческий алгоритм в новый пространственный масштаб и обеспечил распространение идей швейцарского архитектора миру за океаном. Музей стал вторым жанром общественных зданий, особенно разрабатываемым мастером за долгую профессиональную карьеру. Третьим плодотворным для Ботты типом общественных построек стали библиотеки и медиацентры. Первым реализованным опытом в этой категории была медиатека во французском Виллербане (1984–1988), за ней последовала немецкая версия библиотеки в Дортмунде (1995–1999), еще чуть позднее — Библиотека Вернера Экслина в Айнзидельне, Швейцария (1996–2006) и почти одновременно в Италии — библиотека в Бергамо (2004). Сооружения этого вида для азиатской части мира Ботта проектировал уже в XXI веке (Новая библиотека Университета Циньхуа в Пекине, КНР; 2011–2012). Во всех своих произведениях Ботта уделяет большое внимание различным аспектам исторического контекста среды.

Музей Жана Тэнгли в Базеле. Швейцария

Архитектор часто применяет локальные материалы и традиционные для конкретного региона строительные технологии, мастерски учитывает особенности ландшафта и повседневной культуры. Его любимой типологией являются все же общественные и преимущественно культурные объекты. Кроме уже упомянутых работ значительными общественными постройками Ботты считаются культурный центр Мальро в Чембери (1982–1987), банк Готтардо в Тичино (1982–1988), музей Жана Тэнгли в Базеле (1993–1996), Центр Фридриха Дюрренматта в Невшателе (Швейцария; 1992, 1997–2000) реконструкция театра Ла Скала в Милане (Италия; 2002–2004). Азиатскими работами архитектора являются художественная галерея Ватари-Ум в Токио (1985–1990) и музей «Лиум» в Сеуле (1995–2004). Еще в послужном списке именитого швейцарца есть виадуки и винодельни, штаб-квартиры винных и прочих компаний. Питая интерес к работе со средой, Ботта мастерски справляется с задачами создания красивого и комфортного отдыха на природе — спаотели и гостиницы в его исполнении пользуются неизменной популярностью. Кроме того, зодчий успешно занимается проектированием жилых кварталов и общественных пространств отдельных городов Европы.

Постмодернизм в противовес традиционному модернизму, опиравшемуся на универсальность и интернационализм, уделяет особое внимание вернакуляру — непрофессиональной строительной практике конкретной местности. Постмодернистское переосмысление вернакуляра и локальных традиций в творчестве Марио Ботты гармонично сочетается с приемами модернизма и даже хай-тека. В его исполнении воедино сливаются ажурное стекло и грубый тесаный камень — массивность и излишняя простота природных материалов не вступают в конфликт с изысканностью металлической отделки. Получается новый швейцарский вернакуляр, успешно передаваемый в другие страны. Приверженность красотам родной Швейцарии никогда не мешала мэтру строить и преподавать в других странах.

Регулярно выступая с лекциями в Европе, Азии, Северной и Латинской Америке, Ботта получил заслуженную известность и как практикующий архитектор, и как прекрасный лектор и преподаватель, и как теоретик. Знакомство с модернизмом из первых рук привело Ботту к плодотворной полемике и переосмыслению базовых позиций архитектурной теории современности. В итоге, сам Ботта настаивает, что является выразителем принципов исторического детерминизма, стараясь наиболее полно отразить текущую эпоху. «Все, что не сущностно, должно быть устранено» — один из любимых тезисов мастера. Однако критики находят в выразительных постройках Ботты помимо собственно модернизма черты архитектурного постмодернизма и неорационалистические элементы. Такое суждение более чем справедливо, поскольку теоретические работы архитектора в числе первых европейских манифестов эпохи постмодернизма, и Ботта выдвинулся в ряд важных идеологов нового направления. При этом наследие великих мастеров предшествующего этапа развития архитектуры неизменно остается важной составляющей творческого метода архитектора.

Банк Готтардо в Тичино. Швейцария

На стыке разнородных традиций следует рассматривать и такие работы архитектора, как синагога Цимбалиста и Центр еврейского наследия в Тель-Авиве (1998). Опробовав свои идеи в христианских постройках, Ботта отважился войти в рамки отличного от христианского понимания ритуала. Традиционная еврейская архитектура, опираясь на геометрию каббалы, отличается тягой к некоторой приземистости и напряженности объемов. Потенциальная необходимость защиты от внешнего враждебного мира и противостояния ему присуща любым традиционным еврейским постройкам — жилым домам и крепостям, средневековым кварталам и сохранившимся дворцовым комплексам. Интерес к брутальной и лаконичной архитектуре подобного рода у самого Ботты вылился в проект новой синагоги. Архитектору в очередной раз удалось создать подчеркнуто современное здание, проникнутое уважением к традиции и градостроительному контексту.

При проектировании таких практически технических сооружений, как винодельни, где основу построения объемов диктует жесткая функциональность процессов, Ботта создает не менее выразительные образы, чем для созерцательных музеев и храмов. Новая винодельня «Шато Фожер» (Сент-Эмильон, Франция) по существу — это небольшой современный завод по производству вина с административным блоком. Проект 2005 года учитывал все передовые технологические новинки, требовавшиеся производителю для поддержания уровня конкурентоспособности и соответствия строгим требованиям Евросоюза. Винодельня, сооруженная в 2007–2009 годах в традиционном винодельческом регионе Бордо, включает хранилище, лаборатории и офисы компании.

В протяженной горизонтальной части Ботта расположил основные технологические помещения, а лабораторию и администрацию поместил в трехэтажной башне со световым фонарем, являющейся осью симметрии комплекса и вертикальным акцентом ландшафта. Гармонию с окружением поддерживает и логичный для Ботты выбор местных природных материалов отделки фасадов, а выразительность образу придают характерный геометризм и лаконичность линий. Другой похожий объект в его же исполнении — Винодельня Петра в Суверенто, Италия (1999–2003) — сочетает в себе излюбленную мастером форму усеченного цилиндра и четкость симметричной композиции с выделенным пандусом — пространственной осью, и функциональное наполнение технической постройки. Степень слияния с окружением столь высока, что объект кажется совершенным плодом или фантастическим цветком, выросшим в зеленых садах и виноградниках солнечной Италии.

Синанога Цимбалиста и Центр еврейского наследия в Тель-Авиве. Израиль

Отдельного упоминания заслуживает работа архитектора в России. В 2003 году Марио Ботта наряду со многими другими именитыми архитекторами принимал участие в конкурсе на новое здание Мариинского театра. Особенностью его проекта были фрагменты прозрачных стеклянных стен с покрытием, обеспечивающим аккумулирование солнечной энергии, то есть возвращающих свет городу в ночное время. Тем самым Ботта предлагал очередной «местный» вариант темы светового фонаря, так часто им применяемый. Однако на этом этапе предпочтение отдали проекту Доменика Перро, а реализован в итоге оказался вообще совсем иной проект, не участвовавший в первоначальном конкурсе.

Не испугавшись неудач, в 2008 году Ботта снова предложил свое видение архитектуры Петербурга. В 2008 году он выполнил градостроительный конкурсный проект «Набережная Европы», в котором предложил структурное развитие набережной с сохранением ансамблевого принципа застройки. Помимо архитектурных проектов Марио Ботта известен своими идеями в области дизайна интерьеров и мебельных коллекций. Еще в 1980-х он создал для фирмы «Алиас» элегантные металлические стулья. Их конструкция подразумевала металлический каркас с укрепленными на нем спинкой и сиденьем. Стулья казались прозрачными и легкими, обладая подчеркнуто оригинальным современным дизайном.

Разработанный в 1982 году стул «Секонда» представлял собой диагональную консоль, где вместо привычной стальной трубки использовалась алюминиевая лента, а вместо плоской спинки — вращающийся металлический валик. Стул «Квинта» (1985) был выполнен в виде стальной рамы, на которую крепились металлические детали с отверстиями в качестве сиденья и спинки. Понятная геометрия и удобство мебели принесли Ботте еще и славу успешного дизайнера и грамотного инженера. Почти за полвека профессиональной деятельности Ботта реализовал более 120 проектов, декоративноприкладных и малых архитектурных форм в разных странах, с равным мастерством выступая и как архитектор, и как дизайнер часов и предметов мебели, и как оформитель спектаклей. В определенном смысле, следуя идее Микеланджело о необходимости просто отсечь от замысла все лишнее, Ботта также стремится убрать все вторичное и не относящееся к сути замысла напрямую.

Башня Кебо Тауэр в Сеуле. Южная Корея

Говоря о творчестве Марио Ботты, нужно отметить, что независимо от назначения постройки, его архитектура отличается продуманным использованием естественного света, одинаково эффектно подчеркивающего и акценты внутренних пространств, и пластику внешних форм здания. Такой уровень мастерства в работе со светом можно встретить, прежде всего, у зодчих европейской готической традиции, в которой мощь конструктивного решения спрятана за обилием света витражных окон и высотой пространства. Общее впечатление от построек Ботты — удивительное эмоциональное богатство без излишнего драматизма, присущего, например, деконструктивизму или другим направлениям новейшей архитектуры. Признание архитектурных заслуг мастера началось из-за океана: Американский институт архитекторов (AIA) присудил почетное членство Марио Ботте в 1984 году, в 1989 и 1993 годах зодчий дважды удостоился премии CICA Award.

Повсеместное европейское признание пришло к швейцарцу уже в 1990-е годы: в 1995 году Ботта стал лауреатом Европейской премии в области культуры и получил награду Международного комитета архитектурных критиков, в 1995–1997 годах его избрали почетным членом Королевского института британских архитекторов (RIBA), а в 1999 году Ботта удостоился высшей французской награды — Ордена Почетного легиона. И только в январе 2006 года архитектор получил награду Grand Officer award от Президента Итальянской Республики Карло Адзелио Чампи. В 1996 году Ботта организовал Архитектурную академию в Мендризио, где с тех пор преподает, а с 2008 года стал президентом комитета Швейцарской архитектурной премии (BSI Swiss Architectural Award), которая присуждается раз в два года за оригинальные идеи и индивидуальный подход к архитектуре. Сегодня архитектор много работает в Азии, в частности проектирует комплекс Академии художеств в Шэньяне, к северу от Пекина.

Новая библиотека Университета Циньхуа в Пекине. КНР

За последние годы построено несколько его объектов в Нью-Дели, Пекине и других азиатских городах. Ботта видит в этом регионе сильный дух возрождения, частично утраченный в современной Европе, поэтому решать творческие задачи в Азии ему чрезвычайно интересно. Однако являясь в первую очередь порождением европейской культуры, мастер испытывает подлинное наслаждение, работая в русле привычных традиций.

Смотрите также:

Захарычев Сергей

Автор статьи: главный редактор проекта, эксперт в области архитектуры и строительства.

Монте-Тамаро – часовня Марио Ботта

Основная информация

ClickToViewContent

Show Подробнее content

Сезон	апрель — ноябрь
Продолжительность	4 to 8 hours (full day)
Для детей возрастом	10 to 13 years, 14+ years
Подходит для	Children, Families, Groups, Individual, Couples
Action / Fun factor	Hoch
Weather	Outdoor
Category	Активный, Приключение, Culinary, Культура, Природа

Откройте для себя окрестности

ClickToViewContent

Контакты

ClickToViewContent

От римлян до Марио Ботты

Основная информация

ClickToViewContent

Show Подробнее content

Продолжительность	1-2 hours
Для детей возрастом	10 to 13 years, 14+ years
Подходит для	Children, Families, Groups, Individual, Couples
Weather	Indoor
Category	Культура, Обучение

Откройте для себя окрестности

ClickToViewContent

Контакты

ClickToViewContent

«Нельзя делать карикатуры на прошлое»

Подборка иллюстраций к интервью сделана Марио Ботта.

Архи.ру:
– Как бы вы сами определили свое творческое кредо? В каких терминах – «постмодернизм», «неотрадиционализм»?

Марио Ботта:
– Дефиниции подбирают критики. Когда перед тобой на столе лежит проект, то знать кто ты – рационалист, пост-традиционалист, модернист или постмодернист – совсем не обязательно. Я думаю, что все эти ярлыки навешиваются культурной модой, в то время как сегодня, в отличие от эпохи больших исторических движений, нет возможности для жестких определений. Сегодня настолько всего много и все так быстро меняется, что сложно найти себе строго заданное место.

Марио Ботта © Beat Pfändler

Реконструкция зоны фабрики Appiani в Тревизо © Enrico Cano

Реконструкция зоны фабрики Appiani в Тревизо © Enrico Cano

– Вы ведь являетесь учеником самого главного изобретателя «радикальных» направлений со строгими определениями – Ле Корбюзье.

– Я очень хотел бы быть представителем «постантичности». Я считаю, что великая традиция модернизма, в которой мы выросли, традиция «пост-Баухауз», усложняет нам выбор территории памяти, которая, на мой взгляд, является основной [территорией], где работает архитектор. Сегодня нашему выбору препятствует скорость перемен. Все эти архитектурные движения в итоге определили культурный контекст, с которым теперь мы можем работать. В наши дни архитектор старается делать хорошо свою работу и творить по-своему, старается уважать нужды общества, но независимо от какого-либо идеологического кредо. Сегодня я чувствую себя немного сиротой, мне кажется, что современные движения слишком текучие, они дают обществу бесформенные ответы – в том числе, без идеологической формы, без морали. Все становится возможным. На мой взгляд, это не очень хорошо, потому что архитектура – это то, что живет и после архитектора, его же долг состоит также и в том, чтобы быть способным предложить модели, которые существовали бы и для будущих поколений.

Новая штаб-квартира Campari в Милане на территории бывшего завода Campari © Enrico Cano

Новая штаб-квартира Campari в Милане на территории бывшего завода Campari © Enrico Cano

– Но ведь архитектор очень сильно зависит от заказчика…

– Да, заказчик – это часть проекта, архитектор не может делать то, что ему вздумается.

– Часть, но не руководитель?

– Есть необходимые параметры, чтобы реализовать проект: заказ – «хочу дом», «хочу больницу», «хочу церковь» – это не решает архитектор. Архитектор определяет, где будут жить, работать, молиться, лечиться, дает форму этим институциям через чувство своего времени. То есть всегда присутствует этот дуализм, архитектор не может сам определить программу. И было бы неправильно, если бы он ее определял. Программу дает общество. Что сегодня значит строить жилье? Церковь? Театр? И это отлично от того, как было вчера. Архитектора зовут, чтобы он интерпретировал культуру своего времени. Культура – это формальное воплощение истории.

Здание компании Tata Consultancy Services в Нью-Дели © Enrico Cano

Здание компании Tata Consultancy Services в Нью-Дели © Enrico Cano

– Вам приходилось отказываться от проекта, потому что вы не разделяли идей заказчика?

– Да. Если заказчик находится на другой волне – бесполезно продолжать работать. Иногда вначале кажется, что все согласны, но по ходу работы выясняется, что это не так. Нужно уметь сказать «нет». Возможно, найдется кто-то другой, кто сможет сделать требуемую работу.

– Что могло бы послужить причиной вашего отказа?

– Если заданная тема мне не близка. Например, тюрьма: не понимаю, почему я должен строить тюрьму. Или если контекст очень далек от моих интересов, и мне его трудно интерпретировать. К примеру, мне было бы трудно проектировать мечеть. Мне легче проектировать то, что принадлежит к европейской, западной культуре.

Капелла Гранато в долине Циллерталь (Австрия) © Enrico Cano

Капелла Гранато в долине Циллерталь (Австрия) © Enrico Cano

– Притом вы «многофункциональный» архитектор, у вас есть постройки самой разнообразной типологии.

– В этом – богатство нашей работы. Каждый день ко мне приходят темы, с которыми я ни разу не сталкивался.

Винодельня Петра в Суверето (Италия) © Анна Вяземцева

– Ваши работы, при всем разнообразии их функций, всегда содержат очень значительный монументальный компонент. Например, винодельня Петра оставляет сильное впечатление именно из-за своей монументальности, потому как не ожидаешь такой мощной выразительности от винодельни – по сути, промышленного сооружения. Каждая ваша постройка – как будто объект из сюрреалистической картины.

– Я дам два ответа. Один – о языке. Существует идентификация архитектурного языка. Языка, который любит полноту, свет, тему памяти. И он находит свое выражение всегда: и когда строишь дом, и когда строишь винодельню, и когда строишь театр. Он является частью моего почерка. У каждого из нас есть свой словарь, и я думаю, что нужно работать в рамках этого словаря, а не менять его постоянно. И это мой первый ответ. Здесь проблема не стиля, а языка. Язык Пикассо узнаваем, язык Пауля Клее узнаваем – и когда они делают трагическую картину, и когда радостную. Я считаю, что никто из нас не в силах изменить этот язык. Можно произносить слова с меньшей или с большей силой, но язык останется тем же.

Второй ответ. «Почему даже винодельня должна быть монументальной»? Она монументальная, потому что ее такой пожелали получить. Заказчик хотел, чтобы эта территория, эти виноградники, словом, эта винодельня была полна истории и памяти, но, в то же время, была современной. И думаю, что это верно. Этот акт, как вы говорите, монументальный, это история интерпретации материи, которая монументальна – лозы, виноградника, вина, который происходит из тысячелетий – это плод земли. Это не такая простая вещь. Она говорит о солнце, об обогреве, о питании земли. Это темы, которые меня связывают с историей и географией территории. Таким образом, чем более монументально, тем мне интересней, чем более мимолетно, тем менее интересно. Здание должно как бы вести к происхождению проблемы. Что такое винодельня? Земля превращается в эту жидкость – вино, а потом дает дух, радость, вкус человеку. И мне кажется, это является частью архитектуры. Можно, наверное, держать хорошее вино и в Диснейленде, но Диснейленд сделан для других задач. Здесь же меня интересовала эта первородная мысль, на которой основывается «учреждение», которое, в нашем случае, превращает солнце и землю в вино.

Капелла Санта-Мария-дельи-Анджели в Монте-Тамаро (Швейцария) © Enrico Cano

Капелла Санта-Мария-дельи-Анджели в Монте-Тамаро (Швейцария) © Enrico Cano

– Сложно ли вам было работать с заказчиком, который далек от архитектуры? Этим вопросом я хотела бы перекинуть мостик к следующему: вы построили немало церквей, как складывались отношения с их заказчиками? Как часто вы встречали непонимание?

– Да почти всегда. Это очень непростая проблема.

Синагога Цимбалиста и центр еврейского наследия Университета Тель-Авива © Pino Musi

Синагога Цимбалиста и центр еврейского наследия Университета Тель-Авива © Pino Musi

– В России, например, сейчас резко возросли объемы церковного строительства, однако нового архитектурного языка придумано не было, и новые храмы продолжают воспроизводить старую типологию.

– Да, понимаю, это известная проблема нового языка для культовой архитектуры. Но вы уже сами на свой вопрос ответили. Если меня просят построить дом, то я задаюсь вопросом: что такое дом сегодня? Если просят церковь, то я спрашиваю – а что такое церковь сегодня? Как строить церковь сегодня, после авангарда, после Пикассо, после Дюшана… после тех, кто перевернул наше ощущение сакрального… До Рудольфа Шварца [Rudolf Schwarz, немецкий архитектор, известный в первую очередь своими проектами католических церквей 1940-х – 1960-х годов – прим. А.В.] еще можно было говорить о какой-то исторической преемственности, затем произошел разрыв. Но и сегодня, как мне кажется, раз есть спрос, то есть и потребность в пространстве для тишины, для размышления, а верующим – и для молитвы. В любом обществе всегда было пространство, предназначенное для этого действия – то есть не-действия, медитации в тишине, в перерыве между повседневными делами. То есть проблема для архитектора – как дать форму такому пространству. Как оформить сегодняшнее мировоззрение? Совершенно не верно продолжать строить церкви так же, как и в прошлом. Церкви прошлого строились на основе непрерывной исторической эволюции. Ведь неоклассическая церковь в Санкт-Петербурге вовсе не похожа на барочную церковь в Санкт-Петербурге. Почему же наше общество не способно дать ответа на этот запрос? В каком-то смысле, с театром происходит тоже самое. Это очень важно, поскольку театр в городе – это место коллективного воображения. Но театр сегодня вовсе не похож на театр даже 20 или 50 лет назад. Он совсем другой. Есть новые технологии, лазерные проекции… То есть необходимость мечтать остается, но изменяются инструменты. Для культового здания – то же самое. Это же относится и к жилью, и к месту работы или развлечения.

Церковь Санто-Вольто в Турине © Enrico Cano

Церковь Санто-Вольто в Турине © Enrico Cano

– Но в случае церкви, возможно, сами верующие имеют более традиционалистскую ментальность, в каком-то смысле более конформистскую, и не любят новую архитектуру.

– Да, но это не является проблемой архитектора. Кто хочет заказать традиционалистскую постройку, легко найдет исполнителя. Но на мой взгляд, «традиционалистская» церковь – это карикатура на старую типологию, а вовсе не новая церковь. И здесь, конечно, есть конфликт, я не говорю, что его нет. Моя задача – не воспроизвести древние образцы, а построить церковь, которая говорила бы о новом мировосприятии. У нас у всех в кармане мобильный телефон, и мы живем в культуре своего времени. Не понимаю, почему мы должны современно одеваться, но притом видеть вокруг реакционные исторические подделки. Я считаю, что архитектура должна быть всегда аутентичной. Нельзя делать карикатуры на прошлое.

Церковь Святого Иоанна Крестителя в Моньо (Швейцари) © Enrico Cano

Церковь Святого Иоанна Крестителя в Моньо (Швейцари) © Enrico Cano

Библиотека университета Цинхуа в Пекине © Fu Xing

Библиотека университета Цинхуа в Пекине © Fu Xing

– Вы сказали, что предпочитаете работать в европейском культурном контексте. Но у вас есть и проекты, реализованные в Азии. Как вам работается в этих странах?

– В настоящий момент я работаю над одним проектом в Китае. Странным образом Китай мне более конгениален, там есть общественный подъем, который снизился в Европе и Америке. Я работаю над Академией художеств в Шэньяне, к северу от Пекина. И я вижу, что там есть эта сила духа возрождения, что очень интересно. Ведь и я тоже частично китаец: я использую вещи, произведенные в Китае. Архитектор сегодня прежде всего – гражданин мира. Уже потом, если кто-то предпочитает индийский мистицизм, то черпает вдохновение из него. Все же, если я могу работать в старой Европе, то очень этим доволен.

Гостиница Hotel Twelve в Шанхае © Fu Xing

Гостиница Hotel Twelve в Шанхае © Fu Xing

– Вам не приходилось обращаться к строительным техникам других культур, например, во время работы в Китае?

– Сегодня мы используем конструкции с тройным стеклом, в том числе и здесь, у нас. Я вовсе не против технологии, вопрос в другом: если камень красив, хорошо стареет и меньше стоит, почему я должен использовать алюминий, который, к тому же, требует больших энергетических затрат для изготовления?

Музей современного искусства в Сан-Франциско © Pino Musi

Музей современного искусства в Сан-Франциско © Pino Musi

– Вас всегда удовлетворяла реализация ваших построек за рубежом?

– Я работал на четырех континентах, не хватает Австралии. Не то чтобы все везде одинаково, нельзя обобщать. Я совсем недавно закончил гостиницу в Шанхае, ее очень хорошо построили. Но есть и плохо построенные работы. Мой музей современного искусства в Сан-Франциско построили хорошо, и в Северной Каролине, в городе Шарлотт, тоже хорошо. Но нельзя обобщать. Все зависит от многих причин: от заказчика, от застройщика… У меня есть плохо построенные объекты и здесь, у нас.

Музей современного искусства Бехтлер в Шарлотте (США) © Joel Lassiter

Музей современного искусства Бехтлер в Шарлотте (США) © Enrico Cano

Музей Leeum – художественный музей искусств компании Samsung в Сеуле © Pietro Savorelli

Музей Leeum – художественный музей искусств компании Samsung в Сеуле © Pietro Savorelli

– Вам случалось работать для российских заказчиков?

– Я сделал два или три проекта – бизнес-центры в Москве и в Санкт-Петербурге. Но они не были реализованы: не из-за их архитектурных качеств, а потому что у заказчика были довольно путанные идеи, у него не было уверенности и не было участка… Но такое случается и здесь, не только в России.

– Где вы учились?

– В Венеции. Я учился у Скарпы, Гарделлы, Самонà, они все венецианцы.

– Вы чувствуете себя представителем особого поколения архитекторов?

– Да. Назовем его поколением «после мастеров». Мое поколение видело смерть великих мастеров: Райта, Алвара Аалто, Гропиуса, Ле Корбюзье. У нас был большой интерес к современному движению, а потом мы видели и физический конец его участников. Мое поколение архитекторов – Челлини и Пурини в Риме, например – это поколение, которое пришло за «поколением’68».

– Вы также работали с Луисом Каном?

– Да. Еще студентом я был его помощником на оформлении выставки в Палаццо Дожей в Венеции о его проекте Дворца конгрессов для этого города [в 1968 – прим. А.В.]. И тогда мы провели вместе целый месяц, разрабатывая планы, в маленькой студии в Палаццо Дожей. Это великий человек. Для меня это самый великий мыслитель, с которым мне довелось быть знакомым. Как писатель Фридрих Дюрренматт, великий мыслитель, размышлявший о культуре ХХ века.

– На вас повлияло творческое мировоззрение Кана?

– Конечно. Во всяком случае, я надеюсь!

Дом в Бреганцоне © Pino Musi

Дом в Бреганцоне © Pino Musi

– Вам удается объединять профессиональную деятельность архитектора-практика и преподавание.

– Да, немного. Я все еще работаю в Архитектурной академии Мендризио, где читаю лекции и координирую студентов первого курса.

– На ваш взгляд, для архитектора важно преподавать?

– Если его это увлекает, то да. Я этим занимаюсь, потому что таким образом я учусь у студентов. Студенты – это лучший термометр, который чувствует культуру – «температуру» своего времени. У нас как будто есть чуть больше опыта, чем у них, мы им передаем этот опыт, а они нам взамен предоставляют сейсмограф нашего времени.

– Какие самые важные вещи нужно объяснять студентам-архитекторам на первом курсе?

– Прежде всего, нужно понять важность влияния внешних факторов, то, на что еще 10–20 лет назад не очень обращали внимание. Проблемы природного равновесия, проблема энергоресурсов, изменения климата, всех тех вещей, которые сейчас «кипят». По крайней мере, о них нужно знать. Нужно иметь общее представление о мире, чтобы потом работать в конкретном месте. Архитекторам мы объясняем всю сложность их профессии, так сказать, «от ложки до города». В то же время, мы учим их помнить о внешних проблемах – климата, транспорта. Важно также обозначать для себя цели, которые связаны именно с нашей профессией, являются ее неотъемлемой частью – как, например, территория памяти. Мы как творческие люди превращаем условия природы в условия культуры, то есть несем дух нашего времени. Дух нашего времени – это не только болтовня о том, каким будет будущее. Мы несем также память о прошлом, об истории, об ушедших поколениях. Большой вес в современном городе имеют исторические центры. Мы живем в своего рода городах мертвых, где нам, притом, приятно находиться, приятнее, например, чем в Роттердаме… Мы пытаемся донести до студентов сложность и скорость изменений, которым стал свидетелем современный мир. Это наша задача.

Спа-центр Tschuggen Bergoase в Аросе (Швейцария) © Urs Homberger

Спа-центр Tschuggen Bergoase в Аросе (Швейцария) © Enrico Cano

– Вы сами предпочитаете работать в историческом контексте или в новом развивающемся городе?

– Что предпочитает архитектор? Может быть, просто пойти прогуляться по улице. Архитектор делает те проекты, что ему попадаются. Мне, конечно, очень нравится работать в исторической среде. В такой задаче больше противоречий, то есть больше энергии. Но и в новом городе есть проблема трансформации. То, что было степью, должно стать городом. Работать на таком участке – совсем нешуточное дело. Каждый раз нужно обладать способностью, а также и смирением для чтения контекста. Чтение контекста – неотъемлемая часть проекта. Контекст рельефа или же исторического города – тоже часть проекта. Что должен делать наш проект? Выстраивать диалог с реалиями окружения. Я вижу контекст как лист бумаги, на котором будет «начерчен» проект.

– Какой ваш проект или постройку вы могли бы назвать своей любимой?

– Следующий. Каждый объект – это как свой ребенок. Притом мы все же смотрим в будущее. Я люблю все свои проекты, даже те, которые не удались. Даже, может быть, неудавшиеся – больше других, знаете, как с глуповатым ребенком. Ты его любишь, потому что он просто твой ребенок. Мне не нравится придумывать модели, которые бы представляли сами себя. Каждый проект говорит об обстоятельствах, для которых он создается. Иногда о счастливых, иногда о трудных. Любимым будет мой следующий проект, я вам это обещаю! Он будет прекрасен!

– Вы работаете также для «Станций искусства» Неаполитанского метрополитена [программа строительства новых станций с участием ведущих архитекторов и художников из Италии и из-за рубежа – прим. Архи.ру].

– Да, я делаю два проекта. Один – очень маленький, это станция «Трибунал». Другой – чуть больше, для него мы уже завершили стадию проектирования, эта станция находится в районе знаменитой неаполитанской тюрьмы Поджо-Реале. На объекте уже есть старая станция, наша будет располагаться на пересечении двух линий. Но сегодняшние постройки несколько менее благородны, чем те, что делали раньше [в рамках той же программы]. Они гораздо скромнее, в том числе и по экономическим причинам. Я спроектировал обе станции в травертине, посмотрим, что в итоге получится.

– Как вам работалось с метрополитеном Неаполя?

– Очень хорошо. Хороша тема, приятен энтузиазм, здорово, что в проекте были станции, над которыми работали и художники.

– Вы работаете с каким-нибудь художником?

– Нет, но мне бы очень хотелось. Объект сдадут довольно нескоро. Есть проект, но теперь мы должны потихоньку его воплотить.

– То есть и здесь вам пришлось работать с исторической средой и включать уже существующую станцию в свой проект?

– Проблема была даже не столько с включением исторической части, сколько носила именно технический характер: нужно было проектировать подземный объект, включить пути и т.д. На нашем участке не было значительных археологических памятников. Очень сложной была именно техническая, инженерная часть.

– Вопрос, которого я не могу избежать: ваши воспоминания о Ле Корбюзье.

– Я знал трех великих мастеров. У Карло Скарпы я учился в Архитектурном институте Венецианского университета (IUAV) и защитил у него диплом. Скарпа, на мой взгляд, был большим мастером, может быть, даже лучшим, в плане использования материала. Он мог заставить говорить самый бедный материал, например, гальку или землю, и делал их благородными. Я никогда больше не встречал никого, кто был бы так же чувствителен к самым скромным, самым бедным материалам, кто умел бы относится к ним с такой же поэзией. Сила Скарпы, на мой взгляд, именно в этом. Не думаю, что у него было какое-то выдающиеся видение пространства. Но он знал, как брать и как резать камень, как дать силу дереву, понимал природу железа, и в этом он был велик.

Ле Корбюзье я встретил, когда работал в его бюро подмастерьем, но я общался с его сотрудниками, с ним напрямую – никогда. Но его сила, думаю, была в том, что он сумел превращать события жизни – военные разрушения, проблемы гигиены и реконструкции – в архитектуру. Он придумал «Дом Ситроан» для строительства из готовых элементов, потом – «Лучезарный город» для реконструкции городов. Он превратил полвека истории в архитектуру.

Встреча с Каном для меня была как встреча с Мессией. Кан размышлял об истоках проблем. Кан говорил, что два человека, которые разговаривают между собой под деревом – это уже школа. Дерево – это как бы микроклимат, а школа – это коммуникация. Кан, возможно, как никто другой предвидел опасности технологической эры, умножения, глобализации, и предчувствовал возможное «выравнивание». Тогда он сказал, что нужно копать вглубь и искать истоки ремесла. Идея гравитации, идея одухотворенности. У меня было три выдающихся учителя.

– Могли бы вы назвать своим учителем кого-то из мастеров прошлого?

– Когда видишь Микеланджело, всегда говоришь – он гений! Или Борромини… Но это были совсем другие времена, сложно сравнивать себя с ними. Скарпа, Ле Корбюзье и Кан, на мой взгляд, были «учителями современности», учителями эпохи «пост-Баухауз», у них было три особых видения материала, общества и человеческой мысли… очень глубокие.

– Все же вы себя чувствуете связанным с итальянской культурой?

– Да, отправные точки моего творчества находятся в Италии.

Музей MART в Роверето (Италия) © Pino Musi

Музей MART в Роверето (Италия) © Enrico Cano

– Вы сочетаете с современными технологиями строительства традиционные итальянские техники: например, римский кирпич или флорентийскую облицовку фасада цветным мрамором.

– Да, мне нравится работать с традиционными материалами. Во-первых, они экономичны, а у меня никогда не было очень богатых заказчиков. Во-вторых, они требуют знания ремесла и передают характер «ручной» работы, а также красиво стареют. Не понимаю, почему я непременно должен использовать алюминий или высокотехнологичное стекло. Я не думаю, что они так уж необходимы для того, чтобы делать архитектуру. Чтобы слетать на Луну – да, там не обойтись без высоких технологий, но чтобы построить дом, настелить крышу, сделать окно нужно не так уж и много. Постройки, которые нагружены историей, также нагружены и знанием, и долго живут. Современная архитектура довольно плохо стареет. Я был на ЭКСПО-2015 в Милане. Павильоны, построенные всего полгода назад, уже старые! Не в том смысле, что они уже не модны, а в том, что эксплуатация их очень быстро состарила – всего за шесть месяцев. Я бы хотел, чтобы мои постройки служили шестьсот лет.

Что сказал в архитектуре швейцарский архитектор с итальянским сердцем Марио Ботта

Архитектурный почерк и проекты одного из главных «кирпичных архитекторов» современности.

Он без стеснения признается, что главным его учителем был другой великий швейцарец Ле Корбюзье. Однако эстетику модернизма в своих проектах Ботта мастерски смешивает с европейской архитектурной классикой. Как результат — порой странные и часто не одобряемые общественностью, но всегда эффектные здания.

Биография. Коротко

Родился 1 апреля 1943 года в Мендризио (Швейцария). По образованию — технический чертежник. Окончил миланский Художественный лицей и Архитектурный институт Венецианского университета. Работал в мастерских Ле Корбюзье и Луиса Кана. Собственное бюро основал в 1970 году в Лугано (Швейцария). В 1976-м в качестве профессора приглашен в Государственный политехнический институт в Лозанне, а в 1988-м — в архитектурную школу Йельского университета в США. В 1996-м разработал программу для вновь созданной Академии архитектуры Швейцарско-Итальянского университета в Мендризио, где с того времени руководит учебным процессом. Реализовал около сотни проектов, включая дизайн мебели, часов, декоративно-прикладных и малых архитектурных форм.

Фото: prweb.com

Архитектурный почерк. Проекты

«Фундаментом» своего творчества Марио Ботта называет Ле Корбюзье, Луиса Кана и Карло Скарпа — всех своих реальных учителей, в мастерских у которых он стажировался и имена которых не требуют представления. Причем, если уж до конца начистоту, то и Луис Кан, и тем более Карло Скарпа сами были большими поклонниками Ле Корбюзье. Поэтому, по-хорошему, с этого легендарного французского архитектора швейцарского происхождения и стоит начинать. Однако в творчестве Марио Ботта не так уж и сложно проследить влияние всех троих.

Начнем с того, что здания Ботта явственно напоминают простые геометрические фигуры. «Круги» и «полоски» в качестве архитектурных деталей есть в проекте каждого из трех маститых архитекторов. Сравните детали во внешнем образе, к примеру, церкви Святого Иоанна Крестителя Марио Ботта (Моньо, Швейцария) и здание Национальной Ассамблеи Луиса Кана (Дакка, Бангладеш). Гробница рода Брион в Сан Вито д’Ативоле Карло Скарпа — в ту же тему.

Марио Ботта: «Длительность архитектуры, которую видно в Валле Маджиа, показательна. Она вне стиля или моды, даже вне местной культуры. Она архетип».

Церковь Святого Иоанна Крестителя (Моньо, Валле Маджиа, Тичино, Швейцария) 1986/92 – 1998

Проект в Моньо, в принципе, был вдохновлен светотеневой архитектурой Кана. «План здания должен быть прочитан как гармония выхваченных светом мест», — считал Кан. — «Даже если внутреннее пространство задумано темным, необходимо впустить в него немного света из скрытого источника, чтобы обнаружить степень, глубину темноты. Каждое пространство должно быть определено его структурой и характером его естественного освещения». Согласно этому принципу, глухие кирпичные стены в духе построек Ле Корбюзье у Ботта то прорезаны световыми щелями на манер бойниц, как в Винодельне Петра в итальянском городе Суверето или здании казино в Кампионе.

То разорваны масштабными стеклянными порталами, как в «апельсиновых дольках»-зданиях спа-центра Tschuggen Bergoase в Швейцарии.

Или, например, центральный световой «фонарь» Музея современного искусства в Сан-Франциско в форме усеченного цилиндра — излюбленный прием Ботты, который встречается во многих его проектах, — обеспечивает 5 этажей здания естественным светом.

Однако, несмотря на всю свою любовь к модернизму, в большинстве своих проектов (частных и общественных) Ботта отдает дань традициям европейской архитектурной классики. Отсюда композиционная симметрия построек в духе древнеримского атриума, жилые помещения которого группировались вокруг внутреннего двора, открытого небу в центральной части. В проекты частных жилых домов Ботта часто закладывает атриумы, зенитные фонари под высокими потолками и почти лишенные дверей, плавно перетекающие друг в друга внутренние пространства.

Из «пяти пунктов новой архитектуры», сформированных Ле Корбюзье в книгах «К архитектуре» и «Урбанизм», Марио Ботта позаимствовал почти все: свободную композицию фасада, ленточные окна, плоскую крышу с терассой-садом и свободную внутреннюю планировку. Пятым у Корбюзье было построение здания на свободно стоящих опорах — этого Ботта в своих проектах избегал. Хотя с лихвой перевыполнил тем же, что и у Ле Корбюзье, стремлением к гармонии здания с окружающей средой, и, конечно, используемыми материалами: бетонными блоками, каменной плиткой, металлом, стеклом. А вот любимый Марио Ботта кирпич — от Луиса Кана. На фото ниже — штаб-квартира компании Campari в Милане.

В 2003-м Марио Ботта принимал участие в конкурсе проектов нового здания Мариинского театра. По проекту, большое входное пространство под высокой кровлей было связано с окружением театра остекленным пешеходным мостом, ведущим в историческое здание. Прозрачные стены параллелепипеда должны были выполнить из стекла, покрытого специальным составом, который позволил бы видеть снаружи происходящее внутри и при этом аккумулировал солнечный свет. Однако победителем конкурса стал француз Доминик Перро. Впоследствии в его проекте обнаружили около 400 инженерных просчетов, и строительство приостановили. Достроить здание перепоручили московскому архитектору Алексею Денисову.

Ниже мы публикуем ещё 6 проектов Марио Ботта.

Реконструкция зоны фабрики Appiani в Тревизо

Библиотека Университета Цинхуа в Пекине

Велнес-центр Rigi в Швейцарии

Отель Twelve в Шанхае

«Винный собор» во Франции

Часовня Garnet в Австрии

Baker Botts LLP, США | Профили Chambers

Управляющий партнер: Джон Мартин
Количество партнеров по всему миру: 293
Количество других юристов по всему миру: 478
Общее количество юристов по всему миру: 771

Обзор фирмы:
Baker Botts — ведущая международная юридическая фирма, известная своим обслуживанием клиентов в трех ключевых секторах бизнеса — энергетике, технологиях и науках о жизни — и в 14 офисах, расположенных в США, Европе, России, на Ближнем Востоке и в Китае.Начиная с 1840 года юристы и сотрудники Baker Botts работали над сложными юридическими вопросами, включая проекты в области энергетики, споры об интеллектуальной собственности, судебные разбирательства, корпоративные транзакции, проблемы соблюдения экологических требований и налоговые споры. Как одна из крупнейших юридических фирм в США, фирма работает от имени клиентов в более чем 100 странах и регулярно консультирует по вопросам, имеющим влияние на местном, региональном и глобальном уровнях.

Основные направления практики:

Отдел глобальных проектов: Юристы
Global Projects предоставляют клиентам всесторонние юридические консультации в основных регионах мира, производящих энергию.Сферы деятельности: нефть и газ, разработка и финансирование проектов, недвижимость, регулирование энергетики и международная торговля. Они сосредоточены на энергетических и инфраструктурных проектах как на стадии разработки, так и на стадии эксплуатации, а также консультируют по вопросам регулирования, импорта / экспорта, финансов и коммерческих деловых операций, которые часто требуются после начала этих проектов.

Отдел интеллектуальной собственности:
Фирма предлагает национальную и международную практику, включая патентные споры, получение патентов, лицензирование патентов и комплексную экспертизу.Другие области практики включают стратегическое консультирование по вопросам интеллектуальной собственности, приобретение товарных знаков, судебные разбирательства по товарным знакам и авторскому праву, франчайзинг и распространение, а также другие операции с интеллектуальной собственностью. Обладая навыками защиты и продвижения целей клиентов, в сочетании с техническими знаниями и отраслевым опытом, юристы фирмы могут работать с клиентами, сталкивающимися со сложными технологическими проблемами.

Судебный отдел:
Судебные споры занимаются коммерческой, ценными бумагами, профессиональной ответственностью, ответственностью за качество продукции, патентами, белыми воротничками, антимонопольным, международным арбитражем, судебными спорами по окружающей среде и энергетике, а также апелляционными вопросами, которые возникают в связи с этими вопросами.Представления фирмы отражают широкую судебную практику, охватывающую самые разные вопросы — от выигрышей в громких делах до побед, устанавливающих прецеденты. У фирмы одна из самых крупных и разнообразных природоохранных практик. Юристы фирмы превосходно работают в залах судебных заседаний в Соединенных Штатах и ​​за рубежом, помогая решать юридические проблемы клиентов в различных отраслях.

Корпоративный отдел:
Корпоративные юристы занимаются сложными вопросами, консультируя клиентов по всему спектру корпоративных, ценных бумаг и финансовых вопросов, включая публичное размещение и частное размещение акций и долговых обязательств как для эмитентов, так и для андеррайтеров или агентов по размещению.Кроме того, корпоративные юристы фирмы обладают обширным опытом в сделках с частным капиталом и фондами венчурного капитала, а также в специализированном финансировании в национальном и международном контексте.

Налоговый отдел:
Налоговый отдел, состоящий из четырех отделов, включая подоходный налог, государственный налог, выплаты сотрудникам и вознаграждение руководителям, а также услуги частных клиентов, предоставляет консультации клиентам по всему спектру деловой активности и инвестиций. Юристы разрабатывают планы и структуры для достижения целей клиентов, сводя к минимуму влияние федеральных, государственных и международных налогов.Фирма также предлагает значительные льготы для сотрудников и практику вознаграждения руководителей, а также предоставляет консультации отдельным лицам, семьям и предпринимателям по вопросам перевода богатства и налогового планирования.

Baker Botts L.L.P. | Профиль компании

Компания Baker Botts, имеющая глубокие корни в штате Одинокая звезда, превратилась в международную фирму с 14 офисами по всему миру и более чем 700 юристами в ее рядах. В фирме работают сильные команды в области энергетики, экологического права, интеллектуальной собственности, судебных разбирательств и проектного финансирования.

Все в семье

Бейкер Боттс был техасцем до того, как Техас стал штатом. История фирмы восходит к 1840 году, когда Питер Грей основал фирму в стране, известной тогда как Республика Техас. Первыми клиентами Грея были сельскохозяйственные предприятия — сахар, хлопок и древесина, а также компании Southern Pacific и Union Railroads. Примерно через три десятилетия после основания фирмы Грей передал правление полковнику У.Б. Боттс и Джеймс А. Бейкер (он же судья Бейкер), которые убрали имя Грея с фирменных канцелярских принадлежностей и начали работать как Baker & Botts.Сын судьи Бейкера, Джеймс А. Бейкер II (также известный как капитан Бейкер), присоединился к фирме вскоре после этого и должен был вырастить фирму, чтобы стать одной из крупнейших в стране в начале 20 века. Следующие два поколения Джеймса Бейкера (III — который занимал пост государственного секретаря при президенте Джордже Буше и его сыне IV) сегодня являются партнерами в фирме.

Tech Titans и Energy

Юристы Baker Botts работают в пяти основных областях практики: корпоративное право, глобальные проекты, интеллектуальная собственность, судебные разбирательства и налогообложение.В число клиентов фирмы входят компании из списка Fortune 100 (точнее 78), малый бизнес, государственные учреждения и частные лица. Его практика охватывает множество отраслей, таких как банковское дело и финансы, строительство, потребительские товары, энергетика и природные ресурсы, страхование, науки о жизни, недвижимость и технологии.

Сегодня более трети юристов фирмы работают в технологическом секторе — 250 юристов в 14 офисах по всему миру. Фирма создает сбалансированные команды опытных судебных юристов и судебных исполнителей с техническим образованием, которые объединяют свои знания для полного понимания технологий клиентов и решения любых сложных юридических вопросов, которые могут возникнуть.Технологическая практика компании выходит за рамки границ и областей практики. Юристы фирмы по транзакциям и налогообложению консультируют клиентов в сфере технологий, когда дело доходит до разработки бизнес-решений.

Baker Botts, пожалуй, наиболее известен своей практикой в ​​области энергетики и природных ресурсов. Фирма занимает 3-е место в рейтинге Vault по энергетике, нефти и газу — и не зря. За последнее десятилетие компания рассмотрела более 3700 таких вопросов по всему миру и консультирует по вопросам, связанным с нефтью, природным газом, сжиженным природным газом, углем и возобновляемыми источниками энергии.

Избранные атрибуты

Сотрудники

Baker Botts не остаются в неведении относительно того, что нужно для достижения успеха. Модель ассоциированных атрибутов фирмы выделяет 10 атрибутов, которые являются ключевыми для успеха в фирме: построение отношений, стремление к совершенству, творческое решение проблем, уверенность, преданность делу, лидерство, навыки устного общения, исследовательские навыки, предметные знания и навыки письменного общения. Модель предоставляет сотрудникам на разных уровнях понимание ожиданий, основанных на этих характеристиках, и направлена ​​на то, чтобы дать им навыки, необходимые им для того, чтобы стать эффективными юристами на каждом этапе.

Botts, Robert H. — Carrington, Coleman, Sloman & Blumenthal, L.L.P

Клиенты Роберта Боттса — небольшие корпорации. Это семьи, принимающие трудные решения, касающиеся имущественного планирования, завещания и имущественного права. Он помогает им понять процесс и дает им уверенность и душевное спокойствие.

Для кого-то может оказаться непростой задачей рассмотреть перспективу конца жизни и решить, кто должен получить его или ее имущество.Работая с клиентами над правильным планированием и уравновешиванием их опасений, Роберт помогает минимизировать риск конфликтов в будущем.

У каждого клиента разные потребности при решении этих вопросов. Таким образом, Роберт обладает профессиональным опытом, учитывающим уникальные аспекты каждого дела. И он делает все возможное, чтобы каждый клиент чувствовал себя комфортно благодаря образованию и пониманию.

Поскольку существует так много недоразумений в отношении трастов и имений, не говоря уже о распространяющейся неточной и вводящей в заблуждение информации, Роберт регулярно высказывается на эту тему уже более 20 лет.Его цель — обучить общественность и помочь им понять запутанную область закона.

Его сертификат совета директоров в области имущественного планирования и наследственного права, а также его многолетний опыт делают его уважаемым экспертом в области имущественного планирования, завещания и имущественного права. Но именно подход Роберта к клиентам и его готовность слушать и учить заставляют семьи обращаться к нему и видеть в нем своего ценного советника в этих важных вопросах.

Знак отличия

Лучшие юристы Америки , 2010-2021, Trusts and Estates

Texas ’Best Lawyers , 2010-2013, Trusts and Estates

Судебные заседания

Техас, 1989

Совет сертифицирован в области имущественного планирования и наследственного права Техасским советом по юридической специализации, 1995 г.

Проведенные классы и семинары

Plano Parks and Recreation:
«Завещания, трасты и завещание», 1990 — настоящее время

Образование

Вашингтонский университет
Дж.D., с отличием , 1989
Phi Kappa Phi
Заместитель редактора, Washburn Law Journal , 1988–1989

Государственный университет Уичито
BA, 1970

Ассоциации / Принадлежности

Член ассоциации адвокатов округов Даллас и Коллин

Botts Dental Spa — Стоматолог в Кордове и Коллиервилле, TN

С гордостью обслуживаем Кордову, Кольервиль, Джермантаун и его окрестности

«Стоматологический спа? Что это?»

Несмотря на то, что эта идея впервые появилась в этой области, популярность этой идеи растет по всей стране в таких городах, как Нью-Йорк, Л.А., Даллас, Нэшвилл и т. Д. По сути, мы создаем успокаивающую и расслабляющую атмосферу, в которой стоматологические услуги могут выполняться с меньшим беспокойством и повышенным комфортом. Только представьте …

… при входе в наш дом вас встретят приятные ароматы и услужливый консьерж, который будет рад помочь вам с любыми вопросами или проблемами.

Оттуда вы перейдете в наш лаундж, где сможете расслабиться, рассматривая свое окружение, и насладиться освежающими напитками из нашего ассортимента.Когда приближается отведенное вам время, вас проводят в одну из наших лечебных зон, где вы можете полюбоваться видом на озеро и успокаивающими музыкальными композициями. Затем один из наших заботливых сотрудников предложит вам наше меню бесплатных спа-услуг, чтобы еще больше снизить чрезмерное напряжение.

Затем используются только самые безопасные методы седации, чтобы еще больше убаюкать вас в состоянии спокойствия, поскольку ваше лечение проводится с минимальным вмешательством в ваше спокойствие. По завершении следует бодрящая услуга горячим полотенцем.На этом ваше приключение заканчивается так же, как и началось с нашего внимательного консьержа, готового помочь вам и ответить на любые вопросы. Здесь вас ценят. Вы наш уважаемый и уважаемый гость. Добро пожаловать в стоматологический спа-салон Botts Dental Spa.

Наша миссия

Наша миссия — способствовать физическому и эмоциональному благополучию наших пациентов через приверженность обслуживанию и бескомпромиссное качество обслуживания в обстановке, которая успокаивает и способствует душевному спокойствию. Если вам нужна общая или косметическая стоматология, седативная стоматология, зубные имплантаты, отбеливание зубов, зубные протезы, Invisalign или любые другие наши стоматологические услуги, вы в надежных руках.Мы стремимся развивать доверительные отношения, сосредотачиваясь на индивидуальных желаниях и разрабатывая индивидуальный подход к оптимальному здоровью полости рта и самооценке.

Написать отзыв в Google

Текущие пациенты, нам нужна ваша помощь! Мы ценим вас и будем рады служить вашим друзьям и семье. Пожалуйста, уделите немного времени обзору нашего офиса, чтобы мы могли сообщить об этом и быть здесь, чтобы служить вам всем в будущем. Буду очень признателен. Спасибо!
-Доктор. Botts
Щелкните здесь, чтобы просмотреть

Sherman A.Боттс, Адвокат — Строительство: Юридическая фирма Stinson LLP

Разговорные задания

«Средства правовой защиты в области строительства», докладчик, семинар MoBar

«Контракты AIA», докладчик, семинар Lorman

«Закон о залоговом праве механиков штата Миссури», докладчик, семинар MoBar

«Избежание рисков», Институт дизайна и строительства Америки Канзас-Сити Глава

«Принципы реализации проекта« Дизайн-строительство », Ежегодная конференция Ассоциации менеджмента города / округа Миссури

« Предотвращение, защита и защита претензий в мире дизайна и сборки », Институт конструкторов дизайна Америки, Канзас-Сити Глава

«Новые контракты AIA», семинар Lorman

«Не меняйте коротко, знайте, что делать при изменении вашего контракта», семинар Lorman

«Дорожная карта судебных разбирательств на 21 век», «Состояние судебных разбирательств», Lathrop Gage

«Анатомия контракта», спикер, Адвокатское бюро штата Миссури

«Непредвиденные условия, проблемы строительства в Миссури», семинар Лормана

«Изменения в контракте, конструкция» Ионные вопросы в штате Миссури, «Семинар Лормана

» Основные аспекты контракта », семинар Национального института бизнеса

« Протесты на торгах и ошибки в торгах, Что нового в строительном законодательстве », Столичная ассоциация адвокатов Канзас-Сити,

Публикации

«Оценка и урегулирование споров по реализации строительных проектов и контрактов», опубликовано Aspatore Books

Законы о незамедлительной оплате: Федеральный закон и Миссури, соавтор, Закон о строительстве штата Миссури, Бар штата Миссури

Залог механика, автор, практика в сфере недвижимости , Суд штата Миссури

Залог механика, Автор, Средства защиты кредиторов, Суд штата Миссури

«Своевременная оплата — это закон», Автор, Modern Builder , Ассоциация строителей

«Верховный суд меняет правила игры. за позитивные действия «Автор, Modern Builder , Ассоциация строителей

» Остерегайтесь подставных компаний «, Автор, Modern Builder , Ассоциация строителей

Роберт Э.Боттс-младший, поверенный

Клиенты полагаются на Роберта в вопросах соблюдения корпоративных требований, коммерческих сделок, увеличения капитала, заемного и акционерного финансирования, слияний и поглощений, операционных вопросов и юридических потребностей в области корпоративного управления.

Для клиентов горнодобывающей отрасли Роберт предоставляет юридические консультации и консультации по всем аспектам горнодобывающей деятельности, от стадии запуска до полной операционной деятельности, включая транзакционные, нормативные вопросы и вопросы соответствия. Он работал в области угольных, золотых, медных и песчаных шахт с гидроразрывом пласта, расположенных в Колорадо, Техасе, Вайоминге, Юте и Неваде.Он регулярно консультирует клиентов по вопросам соблюдения норм Управления по безопасности и охране здоровья в шахтах (MSHA) и работает с различными государственными агентствами по охране окружающей среды.

Роберт закрыл множество сделок купли-продажи для независимых общественных банков и недепозитных учреждений. Роберт помогает советам директоров оценивать возможности слияний и поглощений, привлечения капитала, стратегического планирования и ориентироваться в текущих отраслевых тенденциях. Он также консультирует клиентов по вопросам корпоративного управления, операционных вопросов, соблюдения нормативных требований и утверждения заявок.

В качестве внешнего главного юрисконсульта нескольких частных компаний, включая национальную компанию по поставке канцелярских товаров, поставщика нефтяного топлива и фирму хедж-фонда, Роберт консультирует советы директоров, высшее руководство, предпринимателей и их советников по юридическим вопросам, связанным с капиталом. создание, слияния и поглощения, а также корпоративное управление для компаний всех форм собственности и уставов.

опыта

Роберт обладает обширным опытом в составлении и ведении переговоров по контрактам, включая соглашения о партнерстве; соглашения о совместном предприятии; операционные соглашения общества с ограниченной ответственностью; договоры купли-продажи акций; договоры о недвижимости; соглашения об обслуживании; лицензионные соглашения; соглашения о роялти; соглашения о землепользовании; договоры на проектирование, поставку и строительство; соглашения о ссуде и обеспечении, а также другие внутренние и международные коммерческие контракты.

В случае возникновения споров Роберт помогает предприятиям решать договорные, банковские, финансовые, имущественные и экологические вопросы.

Бывший комиссар Министерства транспорта штата Колорадо, Роберт занимался стратегическим планированием и разъяснительной работой с общественностью в рамках крупного проекта расширения транспорта (T-REX), который включал расширение юго-восточного коридора I-25 и новую систему легкорельсового транспорта.

Роберт сертифицирован Национальной ассоциацией девелоперских компаний для консультирования сертифицированных девелоперских компаний по кредитной программе «Управление малого бизнеса 504».

Botts Campground, Национальный лес Уинта-Васатч-Кэш

Национальный лес Уинта-Уосатч-Кэш

Этот небольшой кемпинг расположен примерно в шести милях к востоку от Хантсвилла, штат Юта, на изгибе южной развилки реки Огден. Боттс находится на высоте 5200 футов. Это популярное место для кемпинга с тех пор, как в Юту приехали пионеры.

Этот кемпинг предлагает 7 отдельных кемпингов и 1 двойной кемпинг, столы для пикника, костровые кольца и туалеты в хранилищах.Хозяина нет на месте, но его можно найти в кемпинге Magpie (запад) или South Fork Campground (восток).

Необходимо знать

• В этом месте нет подключений к электричеству, водопроводу или канализации.

• Ежедневная плата за каждый автомобиль взимается на месте за дополнительные автомобили.

• Лимит пребывания 7 дней.

• Тихие часы с 22:00 до 6:00.

• Пожалуйста, поймите, что кемпинг — это отдых на природе; Таким образом, мы не предоставляем возмещения или скидки в связи с погодными или природными условиями.

• Щелкните здесь, чтобы получить дополнительную информацию о национальном лесу Уинта-Васатч-Кеш.

  Для получения дополнительной информации, пожалуйста, позвоните в Ogden Ranger District по телефону 801-625-5112 или позвоните в компанию Utah Recreation Company по телефону 385-273-1100

  .

  Посетите наш веб-сайт www.gocamputah.com или Facebook facebook.com/gocamputah

  Чтобы зарезервировать место для кемпинга, позвоните по телефону Recreation.gov: 1-877-444-6777

• Не перемещайте Дрова: Помогите предотвратить распространение вредителей, убивающих деревья, в наших национальных лесах, добыв дрова недалеко от пункта назначения и сжигая их на месте.Для получения дополнительной информации посетите dontmovefirewood.org.

• Обратите внимание: Utah Recreation Company не несет ответственности за несчастные случаи или травмы любого человека или имущества, возникшие в результате использования этого объекта, и не несет ответственности за потерю денег или ценностей любого рода. Пользователь этого разрешения принимает на себя полную ответственность за поведение и действия всех членов своей группы.

Природные особенности

Этот кемпинг расположен среди тополей и ив.Деревья хоть и не толстые, но большие и очень старые. Южная развилка реки Огден проходит рядом с кемпингом.

Достопримечательности поблизости

В красивой долине Огден есть множество возможностей для катания на лодках, рыбалки, пеших прогулок, верховой езды и езды на внедорожниках, а также живописные возможности для вождения. Водохранилище Пайнвью находится в нескольких минутах езды от кемпинга, где можно покататься на лодках, заняться рыбной ловлей и купанием. Рядом с отелем находится водохранилище Кози, где можно покататься на каноэ и заняться рыбной ловлей, а также пешеходными, велосипедными и конными маршрутами.Шоссе 39 продолжается до вершины Монте-Кристо с потрясающими видами на горы. В окрестностях проложено множество маршрутов для квадроциклов и пешеходных маршрутов.

Отдых

Популярные местные виды отдыха включают рыбалку, походы, плавание и спуск на тюбингах вниз по реке Саут-Форк-Огден (для всех клубней требуется спасательный жилет).

Изменения и отмены

Отмена и изменения бронирования

Отмена бронирования: клиенты могут отменить бронирование до прибытия как через Интернет, так и через колл-центр.Плата за обслуживание в размере 10 долларов будет удержана из любого возмещения при отмене бронирования. В зависимости от того, когда вы отмените бронирование относительно дня прибытия, это может считаться поздней отменой (см. Ниже).

Изменение существующего бронирования: Когда изменения вносятся до периода отключения:

Если клиент хочет поменять даты, которые полностью выходят за рамки первоначальных дат бронирования, взимается плата за изменение в размере 10 долларов США.

Плата за изменение не взимается, если клиент продлевает или сокращает бронирование, при условии, что изменение включает даты из исходного бронирования.Если они решат уехать раньше, они могут лишиться платы за отдых в день отъезда.

Плата за изменение не взимается, если клиент хочет сменить объект с одинаковой ценой и датами бронирования в одном и том же учреждении.

Если бронирование оформлено на даты, превышающие максимальное окно бронирования, это бронирование не может быть изменено до истечения 18 дней с даты первоначального бронирования.

Просроченное аннулирование или аннулирование в течение срока действия

индивидуальных кемпингов: клиент, отменяющий бронирование за день до или в день прибытия, заплатит 10 долларов.00 сервисный сбор И аннулируется плата за использование первой ночи (не более суммы, уплаченной за первоначальное бронирование). При отмене бронирования на одну ночь будет потеряна вся уплаченная сумма и не будет взиматься дополнительная плата за обслуживание.

Каюты / смотровые площадки: Клиенты, которые отменяют бронирование коттеджа или смотровой площадки менее чем за 14 дней до даты прибытия, уплачивают плату за обслуживание в размере 10 долларов США И лишаются платы за использование первой ночи.

Групповой объект (включая каюты и смотровые площадки): клиенты, которые отменяют групповое бронирование на ночь менее чем за 14 дней до даты прибытия, должны заплатить 10 долларов.00 сервисный сбор И аннулируется плата за использование первой ночи.

Групповое дневное использование: клиенты, которые отменяют групповое дневное использование объекта менее чем за 14 дней до даты прибытия, теряют полную плату за дневное использование.

Изменения или отмены в течение периода отключения: после начала даты бронирования клиенты не могут изменить бронирование с помощью онлайн-системы или колл-центра (см. Ниже информацию о раннем выезде). Если место укомплектовано персоналом, местный персонал может или не сможет помочь с изменениями или отменой (уточните у местного персонала).

Неявка

Услуги для ночлега и дневного использования: неявившийся клиент — это тот, кто не прибывает в кемпинг и не отменяет бронирование до времени выезда на следующий день после запланированной даты прибытия (или для дневных помещений — до время заселения в день приезда). Персонал будет располагать кемпингом до времени регистрации отъезда в день, следующий за датой прибытия, а также будет предоставлять услуги группового дневного использования до времени регистрации заезда в день прибытия.

Неявка оценивается в 20 долларов.00 за обслуживание и аннулируют плату за отдых за первую ночь для кемпинга или всю плату за дневное использование объекта дневного использования.

Ранний выезд

Если клиент уезжает до запланированной даты отъезда, он может иметь право на частичное возмещение.

Пожалуйста, сообщите персоналу учреждения, если вы уезжаете раньше, чтобы другие могли воспользоваться сайтом.

Клиенты могут уведомить колл-центр с просьбой о возмещении оставшихся неиспользованных ночей. Если клиент запрашивает возмещение за досрочный отъезд после того, как прошло время выезда из объекта, ему не будут возвращены деньги за эту ночь, и он имеет право на возмещение за любые дополнительные ночи, которые не будут использованы.

Скидки на межведомственный абонемент

Ниже перечислены единственные межведомственные проездные, по которым предоставляется скидка на бронирование кемпинга и некоторые билеты:

Годовой абонемент для пожилых людей

Пожизненный абонемент для пожилых людей

Пропуск доступа

абонемент Золотого века

Пропуск Golden Access

Скидки на проездные действуют только для отдельных кемпингов и могут распространяться на билет для владельца пропуска. Скидки Interagency Pass не распространяются на групповые бронирования, каюты, приюты и многоцелевые объекты (двухместные, трехместные и т. Д.).

Скидки

Pass распространяются только на плату за отдых (или использование) объекта. На другие платежи, такие как подключение электричества или воды, бронирование или другие сборы, скидка не предоставляется.

Обладатель пропуска должен занимать участок, на который действует скидка.

Пропуск можно использовать только для одного сайта в течение определенного периода времени.

Возврат

Клиенты могут подать запрос на возврат средств через свой профиль Recreation.gov в течение 7 дней с даты окончания бронирования.Клиенты также могут инициировать запрос на возврат средств через колл-центр в любое время после окончания их бронирования.

Сборы

: применимые сборы, такие как сборы за бронирование, сборы за обслуживание / отмену, сборы за подачу заявки на лотерею и сборы за изменение, не подлежат возврату.

Покупки по дебетовой или кредитной карте. Возврат средств за платежи по дебетовой или кредитной карте, совершенные после 1 октября 2018 года, будет предоставлен в виде кредита исходному банку или кредитной карте, использованной для оплаты. В случае, если клиент аннулировал эту карту, ему необходимо будет связаться с компанией, выпускающей карту, чтобы высвободить средства.Мы не можем вернуть деньги на любую карту, кроме той, которая использовалась для оплаты. Если клиент оплатил дебетовую или кредитную карту до 1 октября 2018 г., его возмещение будет оформлено в виде казначейского чека.

Чеки или покупки за наличные: Recreation.gov отправит казначейский чек для возврата денежных средств, чеков или денежных переводов на адрес, связанный с бронированием. Вы можете обновить адрес при запросе возврата. Доставка казначейского чека может занять до 6-8 недель.Убедитесь, что в вашем профиле клиента указан актуальный адрес.

Аварийное закрытие: в случае аварийного закрытия команда Recreation.gov или менеджер объекта возместят все сборы и попытаются уведомить вас, используя контактную информацию в вашем профиле клиента Recreation.gov.

Сборы за бронирование бесплатных билетов не возвращаются в случае закрытия.

Recreation.gov Информация для выставления счетов

Операции резервирования будут отображаться в выписках по кредитным картам клиентов как «Отдых.гов 877-444-6777 НМ «

»

Изменения в политиках и процедурах

Recreation.gov оставляет за собой право при необходимости изменять политику бронирования. Эти политики последний раз обновлялись в сентябре 2019 года.

Контактная информация

Почтовый адрес

564 W 700 S Ste.305, Box # 5 Pleasant Grove UT 84062

Физический адрес

Uinta Wasatch Cache National Forest UT-39 Huntsville UT 84317

Телефонный номер

Для справок о кемпинге , пожалуйста, позвоните: 385-273-1100

Варианты аренды

Узнайте больше о вариантах аренды снаряжения для вашей поездки

Схема проезда

Из Огдена, штат Юта, отправляйтесь на восток по 12-й улице через каньон Огден.